ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ ГАЗЕТЫ "ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ"
УРОКИ ИСТОРИИ ТВОРЧЕСТВО СТРАНИЦА 4
СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||

 

ВЕРА – ИСТОЧНИК НЕПОБЕДИМОСТИ

 

 


Художник Вячеслав ПОТОГИН

 

 

 

Картина молодого художника Вячеслава Потогина «Осовец» весьма необычна: она выполнена в реалистическом стиле, но в то же время в ней просматривается и иконописная традиция. Пространство холста организовано так, что мы видим сразу три измерения: и солдат со спины, бросающихся в атаку, и воинов, бегущих мимо нас, и офицера, развернутого лицом к зрителю. Работа насыщена символами – в бой с врагом поднимаются все – и живые защитники крепости, и санитарка, и раненые, и даже убитый пулеметчик тянет руки вперед… Атакующим будто противоборствует мощный встречный ветер, но офицер, засучивший рукава, олицетворяет идею непобедимости русского характера.

Поскольку эта тема нам близка, мы через друзей связались с автором полотна, который согласился ответить на наши вопросы.

 

– Вячеслав, расскажите, пожалуйста, о себе.

– Мой отец родом из Пензенской области, по профессии геолог. В экспедиции на Дальнем Востоке он познакомился с моей мамой, так возникла наша семья. Моя малая родина – поселок Солнечный Хабаровского края. Там я окончил среднюю школу и жил до совершеннолетия.

 

– А что повлияло на выбор профессии? Вы учились в художественной школе?

– Художественной школы в нашем поселке не было. Но мой дед по матери, офицер, увлекался изобразительным искусством, прививая любовь к нему и мне. Мама тоже неплохо рисует – она, кстати, училась в свое время в художке.

 

– Как Вы попали в Пензенское художественное училище?

– Моя бабушка по отцу тяжело заболела. Мы приехали в Вадинск Пензенской области, на родину отца, навестить ее. Там есть Тихвинский Керенский мужской монастырь. Я познакомился с его настоятелем, игуменом Митрофаном (сейчас он епископ Сердобский), который отнесся  нам с большим участием. Узнав о моей любви к живописи, батюшка благословил кое-что нарисовать. Работа ему понравилась, и он заказал мне икону. Я написал, и получилось, кажется, неплохо. Сейчас понимаю, что таким образом он хотел материально поддержать нас.

Так, с благословения отца Митрофана, я начал писать иконы. Позже он представил меня преподавателю Пензенского училища художнику Сергею Васильевичу Шалаеву, который, посмотрев мои рисунки, посоветовал получить художественное образование.

На период сдачи экзаменов в училище отец Митрофан устроил меня на подворье Вадинского монастыря в Пензе при храме Преображения Господня. После поступления батюшка благословил пожить еще один год. А потом я там так и остался на все пять лет, в свободное от учебы время неся различные послушания. Постепенно и воцерковился.

После училища поступил в Академию живописи ваяния и зодчества И.С. Глазунова, но через год перевелся в институт им. В.И. Сурикова, который и окончил.

 

– Сегодня в искусстве наблюдается противостояние реализма и модернизма. Как Вы оцениваете эту борьбу на «художественном фронте», и что сформировало Вашу личную творческую позицию?

– С.В. Шалаев строго предостерегал меня от увлечения «левачестом». Под этим термином я подразумеваю отвержение традиций в искусстве, этакую ура-революционность. Она обычно прикрывается призывами к развитию искусства, но без опоры на наследие древних мастеров всегда деструктивна. Реализм – это традиция, а модернизм, он же «левачество», – бунт и анархия. Превосходство реализма в этом противостоянии очевидно и без особых объяснений. Посетите Центральный дом художника. Если там проходит выставка художника-реалиста, скажем, Г. Коржева, то вы увидите множество зрителей. А на втором и особенно третьем этажах – залы т. н. «современного искусства»; на третьем – «Черный квадрат» Малевича. Зрителей там вы не встретите – сидят одни скучающие бабушки-смотрительницы. Искусствоведы-«леваки» нам объясняют, что причина такого отношения к модернизму та, что, мол, народ – быдло. Якобы не дорос еще до понимания «настоящего творчества». Но на самом деле все иначе: все эти концепции – от лукавого, и люди это просто интуитивно, сердцем чувствуют.

Однако «левачество» насаждается целенаправленно. Причина того, что у нас оно «остается на плаву», – поддержка этого искусственного направления врагами России и почти всеобщее, вездесущее и всеохватывающее пренебрежение к собственным традициям. Если же говорить об истоках модернизма, то его корни – в оккультизме.

 

– Давайте подробнее скажем о происхождении т. н. современного изобразительного искусства и западном влиянии на его становление и процветание.

– Хорошо известно, что возникновение абстракционизма в начала ХХ века в России напрямую связано с распространением оккультизма, оккультных кружков. Об этом писал великий русский искусствовед, глубоко верующий человек Н.Н. Третьяков: «Во многих произведениях конца 1900–1910-х годов явно сказывается влияние определенной теософской доктрины, получившей распространение среди писателей и художников „серебряного века“ (А. Белый, Ф. Мережковский, В. Брюсов, Н. Рерих и др.). В этой специфической среде и в элитарных салонах журнала „Золотое руно“ выступил со своими первыми опытами абстракции В. Кандинский, творчество которого стало своеобразным знаменем „духовности“ и „духовной свободы“ для многих современных нам живописцев и искусствоведов. В докладе „О духовном в искусстве“ <…> Кандинский, опираясь на теософские взгляды Е. Блаватской, обрушился с критикой на традиционный реализм, считая его возможности исчерпанными. При этом он провозглашал полную независимость художника от природы, противопоставив сотворенному Богом миру свой собственный духовный мир, связанный с импульсами подсознания в духе З. Фрейда».

В годы революции, когда богоборцы безжалостно уничтожали все бывшее до них, традиционное, абстракционизм приобрел популярность благодаря своей кажущейся новизне, отличию от реализма. Абстракционисты были революционерами и принимали участие в работе ЧК и прочих революционных учреждений. Главным «политическим абстракционистом» можно назвать Троцкого, поэтому с падением троцкизма в нашей стране этим деятелям пришлось переместиться в Европу, а затем в Соединенные Штаты.

В США первое время такое «искусство» не пользовалось успехом, оставаясь уделом художников-маргиналов, увлеченных левыми коммунистическими взглядами. Президент Г. Трумэн модернизм не жаловал – он любил по утрам прогуляться по Вашингтонской национальной галерее, где собраны картины старых мастеров. В своем дневнике от 1948 года после одной из таких прогулок политик записал: «Приятно смотреть на совершенство, а затем вспомнить ленивых и сумасшедших современников. Это как сравнивать Христа с Лениным».

Однако уже при следующем президенте, Эйзенхауэре, директор ЦРУ, небезызвестный А. Даллес, берет абстракционизм вообще и абстрактный экспрессионизм в частности под свое покровительство – как «искусство», имеющее четкий антикоммунистический подтекст, поскольку в то время в Советском Союзе «леваки» были уже в опале. А абстрактный экспрессионизм к тому же – сугубо американское изобретение. Амбиции супердержавы требовали поддержать «свое», каким бы безобразным оно ни было. После этого Центральное разведывательное управление через подставные фонды начало выделять огромные суммы на финансирование «леваков», «левацких» искусствоведов, организацию их выставок и т. п. В своей книге «Культурный фронт холодной войны» американская писательница Френсис Стонор Сондерс пишет об этом подробно и с указанием конкретных источников.

Награждая советских модернистов западными престижными премиями, американские спецслужбы создали им во всем мире ореол непризнанных гениев, невольников чести. Поэтому после устроенного ЦРУ развала Советского Союза «леваки» без труда, на волне незаслуженной славы заняли административные высоты в Российской академии художеств и в Московском союзе художников.

 

– Вячеслав, спаси Господи! Перейдем теперь к Вашему творчеству. Расскажите, пожалуйста, о своей дипломной работе.

– Осовец – это Брестская крепость, ставшая известной в ходе Первой мировой войны. В прошлом году отмечалось столетие героического подвига ее защитников, воинов 226-го Землянского полка. Этот подвиг еще с советских времен замалчивался потому, что подавляющее большинство офицеров гарнизона, принимавших участие в боях при Осовце, в дальнейшем, во время Гражданской войны, воевало на стороне Белой армии. Незаслуженное забвение по инерции продолжается и поныне.

Городок Осовец в начале минувшего века находился на западной границе Российской Империи. Теперь это восточная Польша. Там располагалась окруженная болотами русская крепость – важный форпост нашей страны. Заняв ее, немцы напрямую бы вышли к Брест-Литовску, к стыку двух русских армий, по которому планировали нанести удар.

В сентябре 1914 года к цитадели подступили части 8-й германской армии (40 пехотных батальонов). Однако штурм начался не сразу. Офицер-парламентер передал коменданту крепости предложение немецкого командования: «Наших боезапасов хватит на то, чтобы за 48 часов сравнять крепость с землей. Деньги, которые мы потратим на восполнение снарядов – полмиллиона марок, – мы предлагаем вам за сдачу всех фортов, чтобы сохранить и наши снаряды, и крепость, и ваши жизни. В противном случае – пеняйте на себя».

 

Окончание см. на стр. 5

 

 

 

СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||
© ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ. Разрешается перепечатка материалов со ссылкой на источник