Духовно-нравственный облик архиерея

 

 

 

Продолжение. Начало см. в № 17 (137)

 

В нынешнем году исполнилось 20 лет со дня кончины митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева) (1927–1995) – мудрого и честного иерарха, апологета идеалов Святой Руси, патриота, монархиста, обличителя опасных лжеучений нашего времени. По случаю этой даты мы публикуем избранные главы из курсовой работы Владыки (тогда еще иеромонаха) в Ленинградской духовной академии на тему духовно-нравственного облика русских архиереев XI–XVI веков. Данный труд ценен как актуальностью поднятого вопроса, так и серьезностью подхода к нему автора, глубоко осознававшего высоту архипастырской миссии быть «солью земли» (см.: Мф. 5, 13).

 

ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЙ
ОБЛИК ЕПИСКОПА В СВЕТЕ
УЧЕНИЯ АПОСТОЛОВ И СВЯТИТЕЛЕЙ

 

Г. УЧЕНИЕ СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА
КИПРИАНА, ЕПИСКОПА КАРФАГЕНСКОГО*

 

Посмотрим, каким желал видеть епископа святой Киприан, западный Отец Церкви III века.

Прежде всего, исходя из указания Господа, что Он (Господь) не слышит и не принимает молитвы тех, кто всуе чтит Его (см.: Ис. 29, 13), святитель останавливает свое внимание на непорочности епископа. Он строго стоит на том, чтобы епископ, который является ходатаем за свою паству, был свободен от всякого порока, препятствующего благоприятной молитве и жертве Богу: «Мы должны избирать предстоятелей (епископов) непорочных и чистых, которые, достойно и свято принося жертвы Богу, были бы услышаны в своих молитвах, возносимых о спасении людей Божиих. В Писании сказано: „Грешники Бог не послушает; но аще кто богочтец есть и волю Его творит, того послушает“ (Ин. 9, 31)» (Творения священномученика Киприана, епископа Карфагенского. Киев, 1891. Ч. 1. С. 315–316).

Далее. Душа епископа должна быть свободной от чревоугодия и любостяжания. Эти пороки крайне опасны тем, что они унижают епископское достоинство и налагают на его душу отпечаток земности, грубости и жадности.

Кроме того, епископ не должен быть кровосмесителем, вероломным, нечестивым, земным по отношению к божественному и святотатцем.

«Те, – говорит святой Киприан, – которые навели на себя тяжкие грехи, т. е. приносили святотатственные жертвы, жря идолам, не имеют права ни усвоять себе священство Божие, ни под предлогом его приносить молитву за братьев». И далее, указав на то, что нечестивые люди (епископы), которые осквернили себя идольской жертвой, не слушают постановлений Соборов, указывает причину такого их неповиновения: «Они ищут прибыли, приношений и корысти, за которыми и прежде гонялись; они жаждут и ныне пресыщений и пиршеств и этим весьма ясно показывают, что и прежде служили не благочестию, а своему чреву и любостяжанию с постыдною жадностью. Отсюда, – продолжает святой Киприан, – как мы усматриваем и веруем, произошло, по Божественному произволению, и определение, чтобы не оставались у алтаря и впредь не прикасались к чистоте кровосмесители, в вере вероломные, в благочестии нечестивые, в Божественном земные, в священном святотатцы. Посему всячески надобно заботиться, чтобы такие люди (епископы) не возвращались для осквернения алтаря и заразы братьев» (Там же. С. 244).

В данном случае святитель указаниями на те недостатки, которыми были одержимы падшие епископы, вполне определенно говорит, каким не должен быть епископ, и в то же время противоположные им качества позволяют понять, каким он быть должен. Епископ должен быть, главным образом, крепким и мужественным в вере, благочестивым, отрешенным от земных низменных целей, как то: чревоугодия, грубости, в смысле очерствелости сердца, корыстолюбия, и иметь возвышенные духовные чувства и верность алтарю Господню. Он должен быть по нраву своему тихим и скромным, кротким и молчаливым, смиренным и имеющим страх Божий. Эти свойства возвышают епископа и делают его жилищем Духа Святаго.

Вот что пишет об этом святой Киприан, когда защищает епископа Корнелия: «Сам он (Корнелий) не требовал, не желал епископства, не захватывал его, как другие, движимые собственным высокомерием и гордостию; иначе: тихий и скромный, таков, какими всегда бывают избираемые на это место свыше, он по стыдливости девственного воздержания своего, по смирению, врожденной и соблюденной скромности не употребил, как некто, насилия для того, чтобы быть епископом, но сам испытал насилие, быв принужден принять епископство» (Там же. С. 222).

В другом месте святитель учит: «Господь говорит так: „На кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих“ (Ис. 66, 2). А таковыми должны быть мы все» (Творения сщмч. Киприана... С. 138), – т. е. и епископы, и пресвитеры с диаконами, и миряне.

Как выражение внутреннего духовного состояния, епископ должен соблюдать правила благочиния, т. е. правила внешнего поведения. «Первее всего, возлюбленнейший брат, – обращаясь к епископу Помнонию, писал святой Киприан, – как предстоятелям (епископам), так и народу, должно особенно заботиться о тщательном соблюдении, ради страха Божия, Божественных правил благочиния, а также о том, чтобы не допускать братьев наших заблуждаться и жить по своей прихоти и произволу, и подавать им верную помощь к жизни» (Там же. С. 104). <…> Другими словами, епископ и поведением своим должен показывать пример веры и нравственности.

Являясь архипастырем словесных овец, он должен быть многозаботливым попечителем о спасении пасомых, так чтобы никто не мог погибнуть по его вине или нерадению. «Что касается до нас (епископов), возлюбленнейший брат, – говорит святой Киприан епископу Корнелию, – то мы, как требует наша совесть, должны заботиться, чтобы никто по нашей вине не погиб для Церкви; если же кто-нибудь сам собою и по своей вине погибнет и не захочет приносить покаяния и возвратиться в Церковь, то мы не будем виновны в день Суда, – мы, которые заботились о спасении, а только те потерпят наказание, которые не хотели пользоваться нашими спасительными советами» (Там же. С. 257–268).

Епископ в деле врачевания заблудших и падших должен обладать особой духовной мудростью или рассудительностью и сердечным состраданием, чтобы он, с одной стороны, чрезмерной строгостью не сделал еще большей раны и погибели душам отпавших, а с другой, послабляя свою строгость и боясь ругательств тех, к которым прикладываются пластыри врачевания, не сделался бы человекоугодником и тем самым также не стал бы пособником гибели человека.

<...> «Вот лежит уязвленный брат, израненный врагом на брани; с одной стороны, диавол старается убить уязвленного им; с другой, Христос увещевает, чтобы не всецело погиб тот, кого Он искупил. С кем из двух сойдемся, на чьей стороне станем? – вопрошает святитель. – Ужели будем содействовать диаволу убить и, подобно евангельскому священнику и левиту, пройдем мимо полуживого, лежащего брата? Или, как священники Бога и Христа, <...> похитим уязвленного из пастей вражеских, чтобы, исцелив, сохранить его для Судии – Бога?» (Там же. С. 312).

Священномученик Киприан настаивает и на том, чтобы епископ был осторожным в деле принятия падших и не ослаблял свою строгость к ним, дабы через легкомыслие и послабление не сделаться соучастником гибели согрешающих: «Долг предстоятелей – держаться заповеди и вразумлять как поспешающих, так и неведущих; иначе долженствующие быть пастырями овец соделаются хищниками. Ибо позволить то, что влечет к погибели, значит обманывать: через это не восстанавливается падший, а только, вновь оскорбляя Бога, еще более увлекается к погибели» (Там же. С. 127).

Если же за такую строгость будут поносить епископа, то это не должно смущать его и склонять на человекоугодие: «Нас (епископов) не должны совращать с правого пути и отклонять от верного устава ругательства губителей, когда и апостол научает нас, говоря: „Аше бо бых еще человеком угождал, Христов раб не бых убо был“ (Гал. 1, 10). Нужно что-нибудь одно – или Богу угождать, или людям. Если угождать людям, то можно оскорбить Бога; если же мы стараемся и домогаемся сделаться угодными Богу, то должны презирать людские ругательства и злословия» (Творения сщмч. Киприана... С. 258).

Наконец, епископ должен иметь непоколебимую веру в душе, так чтобы не могли его поколебать никакие обстоятельства жизни и угрозы язычников и врагов. «В нас (епископах), возлюбленнейший брат, – писал он Корнелию, – сила веры должна быть непоколебима, и со стойкою и непреклонною твердостью мы должны противостоять напору и стремлению идущих на нас волн, так чтобы они разбивались о нас, как о неподвижную каменную скалу. Откуда бы епископу ни угрожал страх или опасность, он, живя среди опасностей и страхов, приобретает славу через эти самые опасности и страхи» (Там же. С. 251).

Вот, собственно, те малые свидетельства, которые мы нашли в письмах святого Киприана. Однако и из этих сведений облик святителя представляется нам в таком виде: епископ – муж непорочный, с очищенной от греховных навыков душой. Он непричастен к земным низменным целям, которые влекут душу к огрубению и чревоугодию. Душа его полна любви к благочестию и духовным возвышенным стремлениям. Он тих, скромен и благочинен в поведении, смирен и кроток сердцем. Его вера тверда и непоколебима, так что никакие обстоятельства жизни, никакие угрозы злодеев и страхи не могут сломить его твердости. Он – как каменная скала, о которую разбиваются все вздымающиеся на нее волны. Он многопопечителен, заботится о том, чтобы никто из паствы не погиб по его вине. В отношении же к заблудшим и падшим он проявляет духовную мудрость и любовь, одним подавая руку помощи, а других спасая строгостью. Епископ придерживается, с одной стороны, любвеобилия, а с другой, строгости во избежание человекоугодия, чтобы как в первом, так и во втором случаях вспомоществовать восстанию из бездны греха заблудшим и падшим, а не содействовать их погибели. Словом, епископ есть мудрый страж своему словесному стаду.

 

Подготовил Виктор ЗАРЕЧНЫЙ

 

Продолжение следует

 

     * Специального трактата о нравственных качествах епископа у святого Киприана нет. Мы пользуемся его письмами, в которых он частично касается нравственных качеств иерарха.