ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ ГАЗЕТЫ "ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ"
В ЭТОТ ДЕНЬ... ЦАРСКОЕ ВРЕМЯ СТРАНИЦА 11
СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||

 

 

Великая ложь нашего времени

 

 

Одно из самых лживых политических начал есть начало народовластия, та, к сожалению, утвердившаяся со времени французской революции идея, что всякая власть исходит от народа и имеет основание в воле народной. Отсюда истекает теория парламентаризма, которая до сих пор вводит в заблуждение массу т. н. интеллигенции и проникла, к несчастию, в русские безумные головы. <…>

В чем состоит теория парламентаризма? Предполагается, что весь народ в народных собраниях творит себе законы, избирает должностные лица, стало быть, изъявляет непосредственно свою волю и приводит ее в действие. Это идеальное представление. Прямое осуществление его невозможно <…>.

Посмотрим на практику. В самых классических странах парламентаризма <…> выборы никоим образом не выражают волю избирателей. Представители народные не стесняются нисколько взглядами и мнениями избирателей, но руководятся собственным произвольным усмотрением или расчетом, соображаемым с тактикою противной партии. <…>

Если бы потребовалось истинное определение парламента, надлежало бы сказать, что парламент есть учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и личных интересов представителей. <…>

По теории парламентаризма – должно господствовать разумное большинство; на практике – господствуют пятьшесть предводителей партии; они, сменяясь, овладевают властью. По теории – убеждение утверждается ясными доводами во время парламентских дебатов; на практике –оно не зависит нисколько от дебатов, но направляется волею предводителей и соображениями личного интереса. По теории – народные представители имеют в виду единственно народное благо; на практике – они под предлогом народного блага и на счет его имеют в виду преимущественно личное благо свое и друзей своих. По теории – они должны быть из лучших, излюбленных граждан, на практике – это наиболее честолюбивые и нахальные граждане. По теории – избиратель подает голос за своего кандидата потому, что знает его и доверяет ему; на практике – избиратель дает голос за человека, которого по большей части совсем не знает, но о котором натверждено ему речами и криками заинтересованной партии. По теории – делами в парламенте управляют и двигают опытный разум и безкорыстное чувство; на практике – главные движущие силы здесь – решительная воля, эгоизм и красноречие.

Вот каково, в сущности, это учреждение, выставляемое целью и венцом государственного устройства. Таков образ великой политической лжи, господствующей в наше время. Больно и горько думать, что в земле Русской были и есть люди, мечтающие о водворении этой лжи у нас; что профессора наши еще проповедуют своим юным слушателям о представительном правлении, как об идеале государственного учреждения; что наши газеты и журналы твердят о нем в передовых статьях и фельетонах, под знаменем правового порядка; твердят, не давая себе труда вглядеться ближе, без предубеждения, в действие парламентской машины. Но уже и там, где она издавна действует, ослабевает вера в нее; еще славит ее либеральная интеллигенция, но народ стонет под гнетом этой машины и распознает скрытую в ней ложь. Едва ли дождемся мы, но дети наши и внуки, несомненно, дождутся свержения этого идола, которому современный разум продолжает еще в самообольщении поклоняться...

 

К.П. Победоносцев

 

Сочинения. СПб., 1996.

 

     Спустя десятилетия мы видим подтверждение прозорливой оценки Победоносцева парламентаризму, что неизбежно приводит к выводу: единственно возможная и приемлемая форма правления в России – самодержавная монархия.

 

 


 

 

Об истинном монархическом миросозерцании

 


Продолжение. Начало см. в № 2 (98)

 

Предлагаемое ниже вниманию читателя сочинение приснопамятного подвижника благочестия архиепископа Серафима (Соболева) «Об истинном монархическом миросозерцании» стало откликом Владыки-монархиста на критику другой его книги – «Русской идеологии». Архиепископ Серафим опровергает неосновательные возражения против богоустановленности царской власти и другие неправые мнения, которые нередко можно встретить и у современных авторов.

 

 

11. РАЦИОНАЛИСТИЧЕСКОЕ ВОЗРАЖЕНИЕ
ПРОТИВ НАДЛЕЖАЩЕГО ОТНОШЕНИЯ
К ЛИЧНОСТИ ЦАРЯ И ЕГО ВЛАСТИ

 

Но этот-то необходимый психологический вывод, проистекающий из собственных же слов автора критики, им отвергается в силу той же основной его мысли, что царская власть как таковая не является богоустановленной. «Взгляды, – говорит он, – проводимые нами, и взгляды архиепископа Серафима в отношении богоустановленности царской власти различаются не только принципиально: за ними стоит и разница психологическая. Отношение владыки Серафима к „единодержавной или самодержавной власти“ как ценности самой по себе не может не вызывать некоторого мистического чувства к ней. От этой мистики один шаг к романтизму в отношении царской власти. Она становится предметом поклонения и восторга. Но в этом поклонении нет ничего христианского <...>, и это романтическое и мистическое отношение имеет распространение в среде нецерковной и как раз живущей интересами не Церкви, а государства» (К учению о Святой Руси. С. 103).

Что наше отношение к царской самодержавной власти не может не вызывать некоторого мистического к ней чувства, мы этому не возражаем, имея здесь в виду, конечно, мистику здравую, не сектантскую, а основанную на Православной вере в богооткровенную истину о богоустановленности царской власти; и на Православной вере в то, что после сугубого восприятия Государем Таинств святого Миропомазания он является для нас священною особою. Но мы не можем не возражать против заявления, что от этого мистического чувства один шаг к романтизму, т. е. той фантастичности и сентиментальности, которые являются его характерными свойствами. Этот романтизм не имеет ровно ничего общего с Православной верой, которая определяет наше отношение к Царю и его власти.

К сожалению, автор критического отзыва не только приближает здравую и спасительную православную мистику на один шаг к романтизму, но совмещает то и другое, говоря: «Это романтическое и мистическое отношение имеет распространение в сфере не церковной...» Совмещать истинную христианскую мистику с романтической фантазией и сентиментальностью – значит соединять истину с ложью и называть белое черным.

О таком странном отношении к царской власти автор критики говорит по поводу тех строк нашей книги, где изображается отношение русских православных людей к Царю, исполненное истинной и сыновней любви к нему, которое заставляло их считать счастьем лицезреть своего батюшку-Царя, прикасаться к нему и часто со слезами умиления взирать на него (см.: Русская Идеология. С. 105–106).

Это отношение русских православных людей было очень далеким от романтизма, ибо было основано не на романтической фантазии, а на православном взгляде на царскую власть как на богоустановленную – на требовании нашей веры исполнять заповедь апостола о почитании Царя (см.: 1 Петр. 2, 17) и на православном сознании, идущем не только из головы, но и из сердца, что Царь есть Помазанник Бога и потому является образом и отблеском Его Божественного самодержавного величия и славы.

Ясно, что такое отношение к Царю было христианским и правослвным и могло быть только в среде истинно церковных людей, весьма благочестивых и праведных. В числе таковых были, например, митрополит Филарет Московский, отец Иоанн Кронштадтский, великий Оптинский старец иеросхимонах отец Амвросий, Антоний, архиепископ Воронежский, и Киевский митрополит Филарет. О последнем в его жизнеописании сообщается, что при посещении Киева Императором Александром II Владыка во время беседы с Царем в силу великой любви своей к Царю, Помазаннику Божиему, от умиления и благоговения к нему проливал слезы. Этого великого святителя, как и других упомянутых знаменитых представителей нашей Церкви, наделенных от Бога обилием благодатных дарований, нельзя заподозрить в том, что их отношение к Царю было романтическим.

Точно таким же было отношение к Царю и царской власти со стороны нашего великого русского верующего народа, пока он не был одурманен толстовскими и социалистическими идеями.

Таким образом, называя истинное православное отношение к царской власти романтическим, автор критики тем самым не только идет вразрез в отношении к своему вышеупомянутому трогательному изображению Царя-Помазанника, но отвергает к нему надлежащее отношение его подданных, требуемое нашей Церковью; подрывает его авторитет и ставит себя в ряды той русской интеллигенции, которая так далека была от истинно православного отношения к Царю и к его царской власти.

 

Архиепископ

Серафим (СОБОЛЕВ)

 

Об истинном монархическом
миросозерцании. СПб., 2002.

 

Продолжение см в след. номере.

 

 

СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||
© ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ. Разрешается перепечатка материалов со ссылкой на источник