«Я помолюсь...»

Помози в бедах и утеши в скорбех,
пастырю добрый, отче Алексие…
Тропарь св. прав.
Алексию Мечеву

 

 

 

Старец в миру, святой праведный Алексий Мечев, получивший известность в первой четверти XX века, родился в Москве 17 / 30 марта 1859 года в благочестивой семье регента митрополичьего хора Чудова монастыря в Кремле. В 1884 году он женился на дочери псаломщика Анне Петровне Молчановой. В том же году, 18 ноября, был рукоположен во диакона к Георгиевской, на Лубянке, церкви Сретенского сорока. 19 марта 1893 года диакон Алексий Мечев принял сан священника. С этого дня вся жизнь отца Алексия неразрывно связана с маленьким храмом святителя Николая в Кленниках в самом центре Москвы, в начале улицы Маросейки, где он 30 лет нес подвиг иерейского служения.

Вскоре после начала служения отец Алексий приехал к святому праведному Иоанну Кронштадтскому с величайшим горем в душе – он был поражен смертью жены, оставшись с маленькими детьми на руках, в бедном приходе, в развалившемся гнилом доме. А отец Иоанн ответил ему так: «Ты жалуешься и думаешь, что больше твоего горя нет на свете, так оно тебе тяжело. А ты будь с народом, войди в его горе. Чужое горе возьми на себя и тогда увидишь, что твое горе маленькое, легкое в сравнении с тем горем, и тебе легко станет». «Послушался я слов отца Иоанна – и люди предо мною стали другими. Увидел я скорби в их сердцах, и потянулось к ним мое собственное скорбное сердце; в их горе потонуло мое личное горе. Захотелось мне снова жить, чтобы утешать их, согревать их, любить их. С этой минуты я стал иным человеком: я воистину ожил», – вспоминал впоследствии отец Алексий.

Тогда же святой праведный Иоанн указал ему на первое и сильнейшее средство к излечению горя – молитву. Он рассказал отцу Алексию, что, когда он был еще совсем молодой, никому не известный священник, на площади ему встретилась некая женщина и сказала: «Батюшка, у меня сегодня решается такое-то дело, помолитесь обо мне». – «Я не умею молиться», – смиренно отвечал святой праведный Иоанн. «Помолитесь, – настаивала женщина, – я верю, по Вашим молитвам Господь пошлет мне». И святой праведный Иоанн Кронштадтский, видя, что она возлагает такие надежды на его молитвы, еще более смутился, утверждая, что он не умеет молиться, но женщина заметила ему: «Вы, батюшка, только помолитесь, я Вас прошу, как там умеете, а я верю, Господь услышит». Почти принужденный женщиной, святой праведный Иоанн согласился и стал поминать ее за проскомидией и Литургией, где только мог. Через некоторое время он опять встретил эту женщину, и она сказала ему: «Вот Вы, батюшка, помолились за меня, и Господь послал мне по Вашим молитвам, чего я просила». Этот случай повлиял на святого праведного Иоанна Кронштадтского так, что он понял всю силу иерейской молитвы.

Отец Алексий много раз повторял этот рассказ святого праведного Иоанна Кронштадтского и этот совет, которому он следовал всю свою жизнь, в котором видел высшее руководство для пастыря и к следованию которому непрестанно звал всех. Этот совет святого праведного Иоанна есть ключ к пониманию всей жизни и деятельности отца Алексия. Совет этот отец Алексий исполнял до конца, до последнего издыхания.

«Я помолюсь», – это был его неизменный ответ всем и всегда на всякую просьбу, на всякое горе, скорбь, беду, недоумение, сомнение, надежду, радость, на все и всегда: «Я помолюсь». Он верил непоколебимо, свято, глубоко в силу, дерзновение, всемогущество молитвы – во всеобщую ее доступность, во всегдашнюю помощь.

В начале своей деятельности в московском храме Кленниках он говорил: «Восемь лет я служил Литургию каждый день при пустом храме», – и прибавлял с грустью: «Один протоиерей говорил мне: как ни пройду мимо твоего храма, все у тебя звонят. Заходил я в церковь – пусто. Ничего не выйдет у тебя: понапрасну звонишь». А отец Алексий продолжал служить непоколебимо, и пошел народ. Сила его любви растопила лед равнодушия.

О том, какова эта любовь, свидетельствует один случай, имевший место в начале его пастырства. В самый канун Рождества Христова его пригласили причастить больную. По окончании утреннего богослужения Батюшка тотчас отправился по оставленному адресу. С трудом отыскал он где-то на чердаке маленькую ободранную комнату, совершенно пустую. Здесь лежала тяжело больная женщина, а около нее сидели и ползали на полу бледные, полуголодные дети. Эта крайняя нищета потрясла отца Алексия. Он пришел прямо из храма, при нем были деньги и, уходя, он не задумываясь оставил там свой кошелек. Домой вернулся без копейки. Домашние стали просить денег, чтобы купить что-нибудь к празднику. Сделав вид, что крайне занят, батюшка велел обождать; между тем сам впал в раздумье: правильно ли он поступил, ничего не оставив для себя... там дети и тут дети; там – нищета и здесь – бедность. Он стал усердно молиться. Опять просят денег, велит обождать. Уже под вечер, незадолго до начала всенощной, раздался звонок: принесли денежный пакет и записку с просьбой поминать таких-то и таких-то родственников. Батюшка был поражен этой милостью Божией за оказанную милость, и как сам навсегда утвердился в вере, так и в других потом укреплял веру в никогда не дремлющий Промысл Божий.

С самого начала отец Алексий установил в своем храме ежедневное совершение утрени и Литургии сначала только утром, но вскоре дополнил его и вечерним богослужением. «Мне хотелось дать Москве, – говорил Батюшка, – один храмик, где каждый верующий именинник при желании мог бы услышать в день своего Ангела величание своему святому».

Он жил на людях, посреди людей и для людей, никогда, кажется, не бывал один. Всегда с людьми и на глазах у людей, стены его комнатки были точно стеклянные, все видно. Однако редко-редко кто имел столько тайного и таимого, как отец Алексий, – это безконечное сокровище добра, любви и помощи людям в самых неожиданных, безконечно разнообразных формах, сложных, как сложна жизнь города, посреди которого он жил. Никто не знал и никогда не узнает, скольким он помогал и скольких он обнимал своей любовью: это была его тайна.

 

Подготовил
Олег БЕЛОВ

По книге «Великие русские Старцы. Жития, чудеса,
духовные наставления»