ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ ГАЗЕТЫ "ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ"
 
Рейтинг@Mail.ru

 
РУСЬ СВЯТАЯ
САМОДЕРЖАВИЕ И ВЕРА
СТРАНИЦА 10
   
 

СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||

     

 

Духовное завещание
священномученика Андроника

Священномученик Андроник (НИКОЛЬСКИЙ), архиеп. Пермский (1870–1918)

   Незадолго перед арестом архиепископа Андроника один священник обратился к нему с просьбой о вразумлении: «Как спасти паству от губящих ее волков и самому не впасть в уныние от озверения в народе и предстоящего поругания святынь?»
   Владыка ответил: «Поверьте, отче, все это безбожие и разбой есть вражеское наваждение, скверный налет на русскую добрую и богобоязненную душу. За клятвопреступничество отнял Бог у народа разум и волю, пока не раскаются... а когда раскаются, то сначала постепенно, а потом целиком прозрят все духовно, почувствуют и силу и, как Илья Муромец, сбросят тот ужас, который окутал страну нашу. Вот и будем своим твердым, ясным, уверенным словом раскрывать людям правильное отношение к жизни и прежде всего – к покаянию, после которого все от Бога нам возвратится с лихвою... Может быть, меня на свете не будет, но не покидает меня надежда и уверенность, что Россия воскреснет со своим возвращением к Богу. Ободряйте всех и примиряйте озлобленных с жизнью, вливайте в них начала светлой жизни по Евангелию Христа. Наше дело – собирать стадо Христово, организовать живые церковно-народные силы по приходам, чтобы разочаровавшиеся во всяких партиях люди здесь, в Церкви, среди верующих нашли живую пристань и добрый покой. Воскреснет душа народная, – воскреснет и тело ее – наша здоровая государственность. Да помогает Вам Премудрый Господь. Просите и молитесь о призывающем Божие благословение грешном архиепископе Андронике».

Дамаскин (Орловский), иеромонах.
Мученики, исповедники и подвижники
благочестия Русской Православной
Церкви ХХ столетия: Жизнеописания и
материалы к ним. Кн. 2. Тверь,1996.

 
   

Запомните: если не будет Монархии – не будет и России. Только монархический строй дает прочность России, при конституции она вся разделится по частям.
   Держись же, Россия, твердо веры своей и Церкви, и Царя Православного, если хочешь быть непоколебимою людьми неверия и безначалия и не хочешь лишиться царства и Царя Православного.
   А вы, друзья, крепко стойте за Царя, чтите, любите его, любите Святую Церковь и Отечество и помните, что Самодержавие – единственное условие благоденствия России; не будет Самодержавия – не будет России.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский

Благословение Царя-Батюшки
   

Какая форма правления для России самая лучшая?

Юрий Федорович
САМАРИН († 1876), философ, историк, публицист

Окончание. Начало в № 2

   Предположим, что правительство, управляя нациею или совокупностью наций, не признает на себе никакого национального характера. Оно не считает себя ни славянским, ни немецким, ни итальянским, а просто только правительством, отвлекая себя от всякого племенного определения.
   Подданные такого государства как итальянцы, чехи, немцы, не существуют для правительства; очевидно, и правительство перестало бы существовать для них, если бы оно задумало предприятие во имя национальности.
   Освободив себя от всякого национального определения, правительство лишает себя возможности располагать теми силами, какие почерпает народ в любви к родной земле, в сочувствии к своим одноплеменникам. Всякое пробуждение национального чувства для такого правительства не только безполезно, но непременно гибельно.
   Безличность правительства в отношении к национальностям может выражаться двояким образом: полным к ним равнодушием или равным благоволением ко всем. В последнем случае правительство, смотря по тому, с кем оно имеет дело, меняет свой костюм, свой язык, даже выражение своего лица. Как проворный актер, оно явится на сцене в белом австрийском мундире, потом, переодевшись за кулисами, предстанет в виде венгерского гусара, даже, если нужда потребует, – в свитке и кожухе пахаря-галичанина. Но подобная роль редко может быть выдержана до конца, потому что нельзя угодить ею всей публике. Каждое появление на сцену неминуемо вызывает единовременно рукоплескания и свистки, и, наконец, зрители могут догадаться, что только тот способен принимать на себя всевозможные роли, для кого вся жизнь есть только роль. Самый здоровый организм, переходя поочередно из объятий одной нации в объятия другой, может измяться.
   Представим себе третий случай. В государстве христианском, где-нибудь на краю земли, живут мусульмане. Правительство, исповедуя веру Христову, любит, чтобы его прославляли на всех языках, и с одинаковым благоволением принимает молитвы о его благоденствии, где бы они ни читались: в церквах, в костелах, в синагогах или в мечетях. Мусульмане не только свободно отправляют свое богослужение, но даже пользуются покровительством власти: им строят мечети, воспитывают для них мулл, издают для них Коран – чего им больше? Они довольны и при всяком случае рассыпаются в изъявлениях своей преданности.
   Наступает время доказать ее на деле. Загорается война, – война за спасение православных от ига мусульман. Что сделают мусульманские подданные православного правительства? Чью сторону они примут? Памятуя неоднократные доказательства заботливости об их благе, станут ли они под знамя Креста, в ряды того правительства, которому клялись в усердии, и не увлечет ли их в противоположную сторону блеснувший перед их глазами полумесяц? Сочувствуя правительству во всем кроме веры правительства, будут ли они надежными слугами, когда дело дойдет до борьбы веры правительственной с их верою?
   Сила и крепость правительства зависят всегда и везде от любви подданных, но любовь целого народа к власти, как и всякое явление разумной человеческой любви, предполагает общее, связующее начало. Народ сочувствует правительству, человек сочувствует другому за что-нибудь или в чем-нибудь. Это что-нибудь, это третье, общее между ними и их связующее начало – будет ли это родство, как в семейном союзе; тождество интересов, как в торговой компании; единство веры, как в Церкви, – есть основание и оправдание союза, – основание, говорим мы, ибо на нем стоят обе стороны; основание, то есть та часть здания, которая может существовать независимо от ярусов, на ней воздвигнутых, но без которой они существовать не могут.
   Чем основание шире, тем крепче союз, чем более обе стороны уважают его неприкосновенность, тем союз надежнее. Из этого следует, что отношение правительства к основным началам его союза с подданными есть отношение подчиненности, иначе – отношение служебное. Не обаяние отвлеченной власти, иначе – силы, и не формальная законность связывает в России подданных с государем. Русский народ видит и любит в своем государе православного и русского человека от головы до ног. В основании любви подданных к государю лежит вера и народность.

Самарин Ю.Ф. Статьи.
Воспоминания. Письма.
М., 1997. С. 58–61, 68.

 

 
СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||
   
   

     
     
  © ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ. Разрешается перепечатка материалов со ссылкой на источник