Двуединый закон любви

31 августа / 13 сентября – Неделя 15-я по Пятидесятнице

 

 

 

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа! Сегодняшнее Евангельское чтение многим из нас хорошо знакомо; в нем раскрыта сущность христианского вероучения. Господь наш Иисус Христос в ответ на вопрос иудейского законника о наибольшей заповеди изрек: Возлюби Господа Бога Твоего всем сердцем твоим и всею душою твоей и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф. 22, 37–40). Итак, основа Евангелия – любовь: сначала – к Богу, затем – к ближнему.

Вопрос, предложенный Спасителю законником, был в числе главных недоумений, безпокоивших тогда религиозное сознание иудеев. Дело в том, что под влиянием секты фарисеев в народе распространилось мнение об особой важности соблюдения внешних обрядов. Оставив истинное богопочитание, потомки Авраама углубились в излишние рассуждения о выделении наиболее значимых предписаний, исполнение которых казалось им гарантией праведности. Многие полагали, что главное – это повеление о жертвах в честь Иеговы, другие говорили о приоритетности хранения субботы, третьи считали первостепенным обрезание. Таким образом, заповеди Божии стали предметом споров и состязаний, что рождало в народе раздоры и смущения. Для разрешения возникшей дилеммы необходима была воистину Божественная мудрость. И Спаситель явил ее, указав первое и самое основное Божие требование – о любви к Нему.

Казалось бы, законники услышали ответ на тревоживший их вопрос. Но Господь сделал к сказанному одну существенную прибавку: Возлюби ближнего твоего, как самого себя. И это в корне не соответствовало мировоззрению иудеев, не укладывалось в рамки их представлений и ощущений. Ведь, как известно, у этих «ревнителей» закона понятия о любви к ближним были крайне ограничены и извращены, поскольку ближними они считали исключительно людей своей национальности. Любовь же к ним они полагали вмененной законом обязанностью, предпочитая ее внутреннему искреннему чувству. Потому иудейские мудрецы не уразумели мысли Христа, этой органичной связки – что только истинная любовь к ближнему может свидетельствовать о нелицемерной любви к Богу.

Все Евангелие и жизнь Святых Отцов учат нас правильно понимать вышеприведенную великую двуединую Божию заповедь. Мы созданы Господом по Его образу и подобию и поэтому не можем полностью удовлетвориться ничем земным. Кого или что бы мы здесь ни любили, какие бы земные блага ни получали, как бы ни ублажали свое мирское любопытство – только этого нам недостаточно, наше сердце – в постоянном поиске, и душа не может успокоиться до тех пор, пока не встанет на путь стяжания любви к Богу.

Современный мир, погруженный в бездну греха, погибает именно из-за отсутствия истинной любви. Как и иудейские законники, нынешние нецерковные люди не способны воспринять неразделимость заповеди Господней о любви к Нему и ближним. Например, они часто говорят, что если человек делает ближним добро и ведет себя в рамках нравственности, то, даже не веря в Бога, он ничем не отличается от христианина. Но такое мнение не просто ошибочно – оно внутренне противоречиво, абсурдно. Ибо эта связь заповедей о любви к Богу и к ближнему неразрывна: одно без другого существовать не может. И если мы внимательно присмотримся к жизни и поступкам такого будто бы добродетельного, но неверующего человека, то увидим, что, не признавая Бога, он на подсознательном уровне соперничает с Творцом, ставит свою «доброту» на место Божией, уподобляясь этим сатане, и все свои благие деяния совершает напоказ, ради похвалы от людей, ради доброго отношения к себе, для достижения каких-либо личных целей.

Совсем другое дело, когда человек, имея веру и искренне любя Создателя, ценит и своих ближних, делает добрые дела и действительно старается жить нравственно. Да и как не любить всем сердцем своим людей и не стараться творить им благо, если все мы – чада Одного Небесного Отца, братья и сестры?! Если я люблю Бога, то как посмею нарушить Его заповедь о любви к ближним? И когда мы всей душой по-настоящему стремимся исполнять Божии повеления, Он начинает помогать нам на этом поприще, подает силы – Свою благодать. А без благодати этой мы – ничто, все равно что сломанная машина, непригодный для работы механизм. Лишь благодать Господа нашего Иисуса Христа исправляет все наши недостатки, приводит силы и способности в должный порядок и дает необходимую энергию и ревность к осуществлению в жизни двуединого закона любви. Таким образом, полюбить ближнего, не любя Бога, невозможно.

Эта заповедь приложима к любой стороне нашей жизни. Например, зададимся вопросом об отношении к дорогим нам людям. Если мы истинно кого-то любим – не на словах, а на деле, то стремимся радовать объект нашей любви и избегаем того, что может его опечалить. Т. е. стараемся ему угодить, а все, что исходит от любимого человека, любые его просьбы и требования – принимаем без возражений и сопротивления, даже если это порой нам не совсем приятно. Мы проявляем терпение, потому что – любим. Сказанное верно и в отношении к Богу. Он желает видеть нас праведниками, а более всего Его огорчают наши грехи. Значит, если мы на самом деле любим нашего Создателя, то должны всей душой стремиться к добродетельной жизни и удаляться от греха, смиренно принимать от руки Господней все скорби и испытания, оказывая Ему свою покорность и послушание. Кроме того, искренно любящий не хочет никогда разлучаться с любимым. Так и мы, если любим Бога, должны находиться с Ним в постоянном общении через молитву.

Но мы вместо братской любви и уважения к ближним нередко сеем клевету и распространяем суждения, порочащие людей, участвуем в интригах, даже в доносах. Вместо того чтобы покрывать недостатки и слабости окружающих, мы ради собственного больного самолюбия порой даже преувеличиваем их и измышляем все новые вины. Но будем знать, что в таком случае мы – лжецы и обманщики, далекие от настоящей веры и любви к Богу.

Но тут есть еще один важный момент. Нельзя путать любовь к ближнему с потаканием его страстям и порокам. Надо помнить, что христианская любовь в корне отличается от светской сентиментальности и чувствительности, снисходительности к явному злу, т. е. от того, что сегодня именуют «толерантностью». Христианская любовь не может быть слепой, она разумна и строга, ибо единственной своей целью полагает спасение души. Поэтому долг верующего – проявлять иногда и суровость к согрешающим и заблуждающимся, дабы этим побудить их опомниться, вразумиться и обратиться на путь покаяния. Ведь и Сам любящий Отец наш, Милосердный Господь именно так поступает с нами и Сам говорит в Писании: Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю (Откр. 3, 19). Однако эта строгость должна быть свободна от внутренней неприязни и озлобления.

Истинно христианская любовь – всеобъемлющая и всепрощающая, но вместе с тем она справедлива и не знает снисхождения и поблажки там, где видит укоренение во зле, упорное противление правде и воле Божией, нераскаянность. Господь простил разбойника на кресте, снисходил к мытарям и блудницам, когда они искренне сожалели о содеянном. Но та же любовь Божия сурово покарала первосвященника Илия за его неразумное отношение к порочным сыновьям, слепую любовь к ним, полную поблажек и потворства нечестию. Эта любовь наказала всемирным потопом и весь человеческий род, дошедший до полного нравственного разложения. Она и по сей день вразумляет нас войнами, наводнениями, землетрясениями, пожарами, болезнями и иными бедствиями. Ибо настоящая любовь, повторим еще раз, делает все ради спасения душ человеческих и ведет к сему, употребляя самые разные средства. Она действует как врач, лечащий больного не только приятными или безвкусными лекарствами, но и горькими пилюлями, а в особо сложных, запущенных случаях даже причиняющий физическую боль и страдания хирургическим вмешательством.

В этом отношении нельзя не отметить, что люди, пропагандирующие т. н. экуменизм – лжеучение о необходимости объединения православных с еретиками и иноверцами, – глубоко заблуждаются. Хотя они подчас носят архиерейские и священнические одежды, их трудно назвать даже просто христианами. Согласно их убеждениям, «христианские конфессии», в том числе и Православие, по отдельности не могут претендовать на полноту благодати, ибо являются якобы лишь некими «осколками», «ветвями», «церквами-сестрами», как они говорят. Но это противоречит нашему Символу веры, его догмату о Единой Святой, Соборной и Апостольской Церкви, т. к. означает, что все еретические сообщества – монофизиты, католики, англикане и прочие безчисленные протестантские секты – уравниваются с Православной Церковью, которая не признается самодостаточной и единственной хранящей полноту истины Христова учения.

На наше православное обличение экуменисты, как и древние иудейские законники, не разумевшие разницы между подлинной любовью и потаканием злу, обыкновенно отвечают, что у нас якобы «нет любви». Но Господь прорек: Создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее (Мф. 16, 18). Да, к сожалению, мы видим в нашей жизни, как оскудение богопочитания приводит к умалению нравственности, и люди нередко становятся предателями любви и веры, превращаются в богопротивных существ, для которых нет ничего святого. И поэтому мы, подражая апостолам, должны непрестанно просить Бога: Умножь в нас веру! (Лк. 17, 5). А Церковь Христова – не папская, не лютеранская или еще какая-либо иная еретическая, – а Святая, Соборная и Апостольская, пусть в малом остатке людей, сохранится в полноте истины до скончания века. И только ее чада могут стяжать истинные веру и любовь и с помощью этих добродетелей наследовать Жизнь Вечную. Аминь.

 

Протоиерей Георгий ВАХРОМЕЕВ,

настоятель храма во имя
Святой Живоначальной Троицы
на Шаболовке, г. Москва

 

Печатается с сокращениями
и литературной правкой
редакции «ПК»