| ЦЕРКОВНОЕ ПРАВО | «БЛЮДИТЕ УБО...» | СТРАНИЦА 15 |
«ВОСЬМОЙ ВСЕЛЕНСКИЙ СОБОР»
И ЕРЕСЬ «ВОСТОЧНОГО ПАПИЗМА»
Свято-Николаевский Вашингтонский собор –
главный храм Православной Церкви в Америке
Окончание. Начало на стр. 14
В послереволюционной практике Русской Православной Церкви гласное поминовение Предстоятелей всех Поместных Православных Церквей по именам в соответствии с диптихом осуществляется только во время служения Литургии Патриархом, а также митрополитом Киевским и всея Украины.
Включение в диптих – великая честь и свидетельство того, что глава той Церкви, которой он принадлежит, признает включенную в него Церковь и ее Предстоятеля православными и законными. В древние времена вписание в диптихи было признанием праведной жизни верующего и его верности церковному учению. Исключение же из диптиха считалось суровым наказанием, показывавшим, что вычеркнутое лицо отпало от общения с Церковью (так карались Императоры и Патриархи-еретики).
Таким образом, отсутствие в Константинопольском диптихе Православной Церкви в Америке и Японской Православной Церкви – своеобразное церковно-дипломатическое наказательное средство, указывающее на якобы незаконный характер их существования. Вот в чем состоит проблема диптихов, и вот почему она так болезненно воспринимается священноначалием нашей Церкви, что послужило поводом для вынесения вопросов об автокефалии, автономии, диптихе и диаспоре в начало соборной повестки.
Термин «диаспора» – «рассеяние» – взят из Священного Писания. В Ветхом Завете он означал евреев и прозелитов, рассеянных между язычниками. В том же смысле это слово встречается и в древнехристианской письменности, например, у святителя Климента Римского. Но чаще оно употребляется для обозначения православных христиан, проживающих среди инославных или иноверцев.
Согласно доктрине «восточного папизма», диаспоры всех Поместных Церквей обязаны подчиняться стамбульскому Патриарху.
Однако, толкуя 9-е правило Четвертого Вселенского Собора, в «Пидалионе» (греческом своде православного церковного права, – примеч. ред.) преподобный Никодим Святогорец пишет: «Теперь же <…> Константинопольский [Патриарх] является единственным первым и последним судьею для подчиненных ему митрополитов, но не для подчиненных другим Патриархам, потому что единственно Вселенский Собор есть последний и всеобщий судья всех Патриархов, и никто другой».
Таким образом, притязания Фанара на владычество над православной диаспорой не имеют основания в церковном законодательстве, а базируются на личных амбициях стамбульских первосвященников.
При рассмотрении конфликта между Фанаром и Чистым переулком (переулок в Москве, где расположена резиденция русского Патриарха, – примеч. ред.) из-за Православной Церкви в Америке необходимо обратить внимание еще на один аспект, без понимания которого невозможно уяснить суть вопроса «восточного папизма» в целом и автокефалии ПЦА в частности.
Патриарх Афиногор, как, впрочем, и его преемники, тесно сотрудничал с Ватиканом и придерживался мировоззрения, далекого от чистоты Православия. Его современник преподобный Иустин (Попович) сетовал, что сербская иерархия ничего не предприняла в защиту святой веры от «самоубийственной поверхностности и предательской несерьезности» Константинопольского Предстоятеля, «который своим неописуемым отношением в словах и делах уже давно соблазняет православную совесть, отрекается от единственной и всеспасительной истины Православной Церкви и веры, признает римскую и другие ереси за равноправные с истиной, признает римского понтифика – Максимуса со всей его демонской противоцерковной гордостью, вероломно и поспешно поверхностно готовит, по примеру Ватикана, некий свой так называемый „Великий всеправославный собор“, не с главной евангельской задачей в соответствии со Святым Преданием – задачей спасения человека в мире, но без участия носителей Православной веры, теологии, Предания и церковности».
Еще со времен Мелетия (Метаксакиса), который согласно документам «Великой масонской ложи» Греции был масоном Константинопольской ложи «Гармония», Фанар инкорпорирован в международную систему глобального управления. Наряду с Ватиканом он был (и остается!) инструментом мировой элиты в проведении ее политики против своего врага № 1 – Советского Союза. После распада СССР главным своим оппонентом Запад считает Русскую Православную Церковь, хранительницу и защитницу традиционных ценностей, важнейшую скрепу Русского мира. Вот откуда берет начало неистребимая жажда господства над своими собратьями у стамбульских Патриархов. И вот почему их антиканоническое вмешательство в дела нашей Церкви в XX веке имело столь разрушительные последствия.
Что же касается предоставления Русской Церковью автокефалии Православной Церкви в Америке, противление этому шагу со стороны Патриарха Афиногора, несомненно, было согласовано с Вашингтоном и Ватиканом и имело целью не только «поставить на место» Московский Патриархат, но и на церковном фронте нанести удар по нашему государству.
Однако, абстрагируясь от всех исторических и канонических нюансов и рассматривая этот вопрос исключительно сквозь призму святоотеческой традиции, необходимо все же отметить, что за более чем четыре десятилетия своего существования ПЦА продемонстрировала неспособность к осуществлению главной миссии любой Поместной Православной Церкви – спасению душ ее членов. Господствующим течением в ее богословии и церковной жизни стали откровенное обновленчество и экуменизм, зиждущиеся на утопических идеях одного из ее основателей – протоирея-модерниста Александра Шмемана. Ведущий богословский вуз ПЦА – Свято-Владимирская духовная семинария – практически представляет собой клон еретического Свято-Сергиевского богословского института в Париже. Следует констатировать, что дарование автокефалии этой Церкви было преждевременным и не пошло ей на пользу (вне зависимости от реакции Фанара). Поэтому было бы целесообразно упразднить эту автокефалию и вернуть ПЦА в подчинение Русской Церкви – ради водворения в ней православного церковного строя и укоренения ее в святоотеческой традиции (такие прецеденты уже бывали в церковной истории).
В заключение хотелось бы привести фрагмент из статьи профессора Московской духовной академии С.В. Троицкого «О границах распространения права власти Константинопольской Патриархии на диаспору»: «Правила Вселенских Соборов (II, 2; III, 8; IV, 28 и 17), на которые ссылаются защитники новоизмышленной теории о юрисдикции Константинопольской Церкви над всей православной диаспорой, на самом деле не дают для нее никакой опоры, и корни этой теории нужно искать никак не в стремлении к восстановлению канонической нормы относительно юрисдикции над диаспорой, а нужно искать в той запрещенной канонами „надменности власти мирския“, которая так легко вкрадывается в правящие церковные круги, так много вредит делу церковной правды, любви и мира. <...> И чем скорее просвещенное Духом Божиим сознание Вселенской Церкви осудит эту папистическую и антиканоническую ересь, тем лучше».
Эти слова справедливы в отношении всей еретической доктрины «восточного папизма». И, безусловно, для церковной полноты стало бы великим благом осуждение данного лжеучения наряду с ересью экуменизма на предстоящем в 2016 году «Всеправославном соборе».
| ОПРОС | || | Проблемы церковного права |
1. Знаете ли Вы, в чем суть теологической доктрины Константинопольских Патриархов под названием «восточный папизм»?
2. Известно ли Вам, что такое автономия и автокефалия Православных Церквей и на каких основаниях они предоставляются?
3. Знаете ли Вы, что такое диптих и по какому принципу в нем располагаются имена Предстоятелей Православных Церквей?
4. Согласны ли Вы, что притязания Константинопольских Патриархов на господство над православной диаспорой зиждутся на их личных амбициях? |