Рейтинг@Mail.ru
ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ ГАЗЕТЫ "ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ"
 

 
БУКВА ЗАКОНА
СУД ДА ДЕЛО
СТРАНИЦА 4
   
 

СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||

     

 

Да здравствует инквизиция!

или Из суда изымается не только дух, но и буква Закона


   Продолжается судебное разбирательство по делу покушения на жизнь Чубайса. На предыдущих судебных заседаниях было положено начало прецеденту безнаказанности за дачу ложных показаний. В последующем это уже стало нормой: опрашиваемые судом свидетели стороны обвинения, несмотря на данные ранее показания, путано представляли «иное видение» событий пятилетней давности. Подтверждение тому – комментарий адвоката Ивана Миронова Оксаны Михалкиной.
   Судебные заседания характеризуются многократными нарушениями существующего закона самим судом – судьей Л. Пантелеевой и прокурором.
   Судья еще до начала судебных прений удалила В. Квачкова и Р. Яшина, а это значит, что и свидетели обвинения, и свидетели защиты, и все аргументы обвинения и защиты будут представлены без них. Ни у Квачкова, ни у Яшина нет и не будет возможности подвергнуть сомнению выдвинутые против них свидетельства, задать важные для выявления истины вопросы. Нарушается право на справедливое судебное разбирательство, утвержденное Российской Конституцией и Конвенцией о защите прав человека, 6-я статья которой особо выделяет право обвиняемого защищать себя лично, допрашивать свидетелей, – о чем судье и напомнил адвокат Закалюжный. Однако Конституция России и Европейская конвенция, видимо, писаны не для Московского областного суда и уж точно не для судьи Пантелеевой. Квачков и Яшин по-прежнему находятся вне зала суда, который решает их судьбу. Подсудимые Миронов с Найденовым обороняются вдвоем.

   Оксана МИХАЛКИНА: В этом процессе вопросов возникает больше, чем на предыдущем. Я полагаю, в данном рассмотрении невиновность наших подзащитных становится обоснованной. На суде всплывают новые обстоятельства, новое описание людей. Прокурор задает свидетелям вопросы, на которые они либо затрудняются ответить, либо дают путаные ответы. Создается анекдотическая ситуация, что прокуратура «работает на нас», отбирает у нас хлеб. Тем самым еще более подтверждается непричастность к покушению наших подзащитных.
 
   В суде запрещают заслушивать ранее представленные документы, изученные и трижды уже оглашенные. При множестве противоречивых показаний свидетелей мы имеем картину, когда прокуратура отстаивает позицию обвинения. В начале судебного процесса была попытка отстранить меня от участия в процессе в качестве адвоката Ивана Миронова ввиду того, что я прежде защищала Владимира Квачкова. Громче всех кричали адвокаты Чубайса.

   Заседания второй половины февраля ознаменовались значимыми, если не сказать знаковыми событиями в ходе процесса. Так, при опросе главного свидетеля обвинения Игоря Карватко, происходившем при удалении присяжных (!), выяснились обстоятельства, при которых давал показания этот свидетель, предварительно похищенный спецслужбами. Ему постоянно напоминали о судьбе его семьи и возможном аресте жены, имеющей на руках полугодовалого сына. При аресте у него были «обнаружены» наркотики, а в квартире при обыске в коробке с дрелью «найдены вещественные доказательства – боеприпасы». В видеозаписи допроса Карватко, представленной суду, он читает «свои» показания с листа, а за его спиной в кадре периодически появляется «суфлер», к которому свидетель при даче «чистосердечных и добровольных показаний» время от времени обращается «за консультацией». На руках Карватко можно увидеть следы «помощи дачи необходимых следствию показаний» – ожоги.

   Свой взгляд на ход судебного разбирательства высказал Роберт ЯШИН: Следует отметить тенденциозное отношение суда. Подается авторитарное мнение, очевидно психологическое давление. Просматривается тенденция – не допустить того, чтобы присяжные узнали полный объем материалов уголовного дела, часть материалов которого от присяжных пытаются скрыть. Очевиден формализм и, по сути, профанация суда присяжных заседателей. Из суда изымается не только дух, но и буква Закона. Сторона обвинения ничего нового не говорит, хотя пытается прикрыть «скользкие» обстоятельства, отработать заказ, манипулируя постоянно меняющимися показаниями свидетелей. Процесс идет не шатко, не валко при использовании различных комбинаций, угодных данному процессу статей.


Карватко пояснил суду, что при допросе «следователь сам рукоприкладством не занимался. Он выходил в соседнюю комнату, из которой появлялся другой человек и гасил окурки о мои руки со словами: „руки тебе не понадобятся“». В другой раз несговорчивому свидетелю надевали пакет на голову – до наступления удушья.
   «Подписывал я протоколы, не читая, – свидетельствовал суду Карватко, – я боялся за свою семью и хотел дожить до суда, чтобы сказать перед всеми правду». Эту правду, в том числе и о пытках, не слышали присяжные заседатели, удаленные из зала суда по существующему закону, согласно которому присяжные не должны слышать (!), при каких обстоятельствах и каким образом получены показания свидетеля.
   Перед присутствующими на суде Карватко рассказал, как шантажом и пытками, угрозами в адрес семьи следствие добывало нужные показания. Но будет ли эта правда принята судом? Ведь, как утверждает следователь Ущаповский, в России существует право использования показаний даже при дальнейшем отказе от них свидетеля. И это право, в отличие от наших прав, действует неукоснительно.

 
   В отличие от Карватко, Иван МИРОНОВ, которому также была по сценарию «справедливой и неподкупной» судебной системы отведена роль свидетеля против В. Квачкова, отсидел два года в тюрьме. Сам Иван пояснил это так: Я подозреваю, что я им был неудобен, потому что роль, которую мне отводили первоначально, была роль человека, которого можно было бы, по замыслу организаторов, в одночасье запугать, сломать и потребовать с него оговора. Но не получилось, и я им оказался немного неудобен, даже находясь в тюрьме, да и сейчас – на воле. Ведь сейчас у меня развязаны руки в плане некой публичности.
   Это время стараемся использовать, давать истинные показания, раскручивать людей, которых нам подают в качестве потерпевших. Пример: выходит холеный помощник Чубайса, бывший ФСБ-шник, с часами за 10 тысяч долларов, и говорит: «Да, вот я являюсь потерпевшей стороной, потому что… очень испугался». И каким цинизмом надо обладать, говоря такие слова на фоне 75-ти семей погибших на Саяно-Шушенской ГЭС! Ведь люди, которые спаслись чудом, понесшие неоценимый моральный ущерб, не признаны даже потерпевшими! И когда при этом выходят холеные ребята и говорят, что они потерпевшие, это выглядит жесточайшим гимном несправедливости, непомерно жестоким. Это жутко!

   В результате подтасовки фактов, снятия неугодных следствию и стороне обвинения вопросов, да и откровенного нарушения закона судья Л. Пантелеева уже в присутствии присяжных объявила о признании судом показаний Карватко, полученных в изоляторе в Твери, где от находился несколько дней, – достоверными и допустимыми, так как он, по словам прокурора, имел все основания и возможность заявить о нарушениях ранее, но не сделал этого. «Значит этого и не было», – подытожила прокурор.
   Таким образом, суд фактически узаконил принятие судебной системой показаний свидетеля, полученных под пытками. Вслед за этим логически оправданным становится девиз российского суда: «Да здравствует инквизиция!»
   В целом о ситуации, складывающейся сегодня в ходе судебных заседаний, Иван Миронов свидетельствует: «Организаторы этой имитации надеялись путем оговора, быстрыми закрытыми судами закрыть это дело, навсегда похоронить историю. Но не получается, вся правда вылезает, потому что не могут красиво лгать хором 10–15 человек. Происходит нестыковка, один где-то начинает прокалываться, начинает рассыпаться вся эта построенная на лжи конструкция».
   Будем молиться, уповая на Праведного Судию, и надеяться на торжество истины, утверждающей справедливый итог в новой книге Бориса Миронова «Покушение»: «Деньги могут многое, но ума на них не купишь. И то, что не чубайсовского ума эта виртуозная провокация, подтверждает неутолимая жажда А.Б. Чубайса добиться обвинительного вердикта в очередном, четвертом (!) уже судебном процессе над Владимиром Квачковым, Робертом Яшиным, Александром Найденовым и Иваном Мироновым. Имея всю информацию о фальсификации дела, новые присяжные заседатели наверняка и окончательно признают покушение на Чубайса инсценировкой, и тогда Следственный комитет при Генеральной прокуратуре обязан будет заняться расследованием, кому и зачем это было нужно»

Евдокия ПАНКРАТОВА,
по материалам суда

 

 
СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||
   
   

     
     
  © ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ. Разрешается перепечатка материалов со ссылкой на источник