ЭЛЕКТРОННАЯ ВЕРСИЯ ГАЗЕТЫ "ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ"
УРОКИ ИСТОРИИ ВЕРНОСТЬ ХРИСТУ СТРАНИЦА 8
СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||

 

«ЛАТИНСКИХ ЛУКАВСТВИЙ ОБЛИЧИТЕЛЮ, ВЕРЫ ПРАВОСЛАВНЫЯ УТВЕРЖДЕНИЕ…»

 

 


 

В прошлом номере мы рассказывали о лекции «Уния: прошлое и настоящее», прочитанной священником Михаилом Новиковым 1-го февраля в Культурном центре «Возрождение». Сегодня, продолжая эту тему, предлагаем вниманию читателей статью отца Михаила о священномученике архидиаконе Никифоре (Парасхис-Кантакузине), твердом поборнике Православия в конце XVI века.

 

В истории Православной Церкви есть периоды, характеризующиеся отступлением от веры большинства духовенства. В такие моменты Господь избирал одного подвижника – возводил столп, удерживающий церковное здание от разрушения. В нем сосредотачивалась полнота Православной истины, он становился ее главным носителем, проповедником и апологетом. Во время Ферраро-Флорентийского униатского собора, когда все византийское духовенство во главе с Патриархом Иосифом склонилось под власть папы, таким избранником Божиим стал святитель Марк, митрополит Ефесский. Он один с Божией помощью претерпел все тяготы борьбы за Православие и победил, выстоял, несмотря на притеснения и гонения. В 1453 году Ферраро-Флорентийская уния прекратила свое существование.

Аналогичная ситуация сложилась и в 1596 году, когда была подписана Брестская уния. Весь епископат Западно-Русской митрополии во главе с митрополитом Киевским Михаилом (Рогозой) уклонился в унию с Ватиканом. В создавшейся ситуации казалось, что Православие в Западной Руси повержено окончательно. Но Господь вновь воздвиг Своего избранника – архидиакона Никифора (Парасхис-Кантакузина), Экзарха Константинопольского Патриарха, который, подобно святителю Марку Ефесскому, отстоял и утвердил истину, положив в этом подвиге свою жизнь.

Как архидиакон Никифор взошел на такую духовную высоту – соделался избранным сосудом Божией благодати?

 

МУДРЕЙШИЙ ЭКЗАРХ

 

Архидиакон Никифор (Парасхис-Кантакузин) родился в 1540-х годах в Константинополе, в состоятельной семье. Как и многие его соотечественники, образование он получил в Италии, в Падуанском университете, где позже сам стал преподавать греческий язык. Вскоре он принял сан диакона и семь лет служил в православном храме святого Марка в Венеции, проповедуя Слово Божие. Продолжительная жизнь в Италии позволила Никифору основательно изучить римо-католицизм, наблюдая его воочию, но не увлечься им, а еще больше утвердиться в Православии с тем, чтобы потом успешнее сокрушать ересь.

В начале 1580-х годов он возвращается на Родину и быстро занимает в Константинопольской Патриархии видные позиции, благодаря тому, что в то время Патриархом был истинный ревнитель Православия Иеремия II (Транос), который приблизил к себе полюбившегося ему архидиакона и назначил его своим Экзархом в Молдавии и в Речи Посполитой. Никифор также почитал Иеремию II и называл его человеком святой жизни.

В 1583 году папа римский Григорий XIII издал буллу о введении в Западной «церкви» новой пасхалии и нового календарного стиля. Патриарх Иеремия тогда же созвал Собор и предал анафеме папские пасхалию и календарь, а архидиакон Никифор способствовал и помогал ему во всех этих благих деяниях.

Однажды, предприняв путешествие в Яссы за сбором средств для патриаршей казны, он выступил там в защиту святоотеческого календаря и против зарождающейся тогда в Молдавии унии. Пребывание в этом городе ознаменовалось также знакомством с представителем русского православного населения Речи Посполитой киевским воеводой князем Константином Острожским, который пригласил Никифора преподавать в своей школе. Так у них установилась прочная духовная связь на многие годы.

Вскоре из-за интриг недоброжелателей Патриарх Иеремия оказался в ссылке на острове Родос. Архидиакон Никифор приложил максимум усилий для того, чтобы добиться его освобождения и вернуть к управлению Церковью, за что и сам был сослан на остров Кипр, но сумел бежать.

В 1587 году Патриарх Иеремия снова взошел на Патриарший Престол и лично отправился на север просить материальной помощи для восстановления разоренной в его отсутствие Патриархии. На Руси он даровал Московской митрополии чин Патриархии и возвел на престол первого русского Патриарха, которым оказался святой Иов.

В это время делами Константинопольского Патриархата управлял архидиакон Никифор; оставаясь в своем сане, он исполнял обязанности Патриаршего Местоблюстителя в продолжение трех лет, хотя обычно эту должность занимают митрополиты. Это единственный в истории Церкви случай.

За успешную деятельность по управлению Церковью архидиакон Никифор получил от современников наименование «мудрейший». Экзаршие полномочия его были утверждены двумя Патриархами – Иеремией Константинопольским и Мелетием Александрийским. Вот как об этом пишет митрополит Макарий (Булгаков): «Вскоре по возвращении Иеремии Константинопольский Собор, бывший под его председательством в 1592 году, облек Никифора, как „мужа, исполненного всякой науки и мудрейшего“, властию занимать первое место на всех Соборах в пределах Цареградского Патриархата, иметь преимущество чести пред самими митрополитами и именем Вселенского Патриарха решать на Соборах все вопросы, касающиеся веры и Церкви».

В 1595 году Никифор вновь направился в Молдо-Влахию. К этому времени иезуиты уже многих православных склонили к унии. С присущей ему энергией Экзарх собрал Поместный собор, на котором уния с Ватиканом была осуждена, а униатствующий митрополит Георгий (Могила) – отстранен от дел.

После этого случая польский гетман Ян Замойский предложил Экзарху приехать для встречи с ним в пограничный польский город Хотин. Никифор согласился, но, прибыв на место встречи, был арестован польскими католическими властями и около года провел в темничном заключении. Вскоре ему удалось бежать. Спасаясь от злобного преследования папистов, ему, подобно святому апостолу Павлу, пришлось спускаться в корзине с крепостных стен.

Несмотря на тяжелые воспоминания о польских казематах, архидиакон отправился не в Константинополь, а в Литву, к князю Константину Острожскому. Его прибытие было весьма своевременно, т.к. в этот момент малороссийские архиереи уже поддались уговорам иезуитов и готовили в Бресте собор, на котором решено было обнародовать унию с Ватиканом. Приезд Экзарха был вызван просьбами и мольбой православных Западной Руси о помощи.

 

БРЕСТСКИЙ СОБОР

 

Участие архидиакона Никифора в Брестском соборе заслуживает особо пристального внимания, поскольку Собор этот стал вершиной его духовного подвига, запечатлевшей высоту святоотеческого духа священномученика. Еще недели за три до начала Собора, 13-го сентября 1596 года, протосинкел* Никифор направил митрополиту Михаилу (Рогозе) грамоту следующего содержания: «Извещаем твою святыню, что Вселенский Патриарх, узнав о замешательствах, произведенных в вашей Церкви некоторыми владыками и нововведениями, прислал нас сюда как своего Экзарха для прекращения этих замешательств, а когда мы сюда прибыли, то получили о том разные донесения. Одни поведали нам, что твоя святыня еще поминаешь имя Патриарха в церковных молитвах и вообще держишься прежнего порядка; другие же донесли, что ты уже совсем не поминаешь имя Патриарха и не следуешь святым обычаям и догматам Восточной Церкви, чему, однако ж, мы не верим. Посему просим твою святыню, чтобы ты изложил нам в своем писании всю правду и тем дал нам возможность разобрать и прекратить происшедшие у вас замешательства и водворить между Церквами покой, и чтобы ты всячески постарался поскорее увидеться с нами в каком-либо месте».

Прибытие на Собор Экзарха Константинопольского Патриарха, который по своим полномочиям являлся законным главой заседаний, было неожиданным и не предвещало ничего хорошего для изменников.

Православные съехались в Брест несколько раньше назначенного королем времени. Князь Острожский и прочие паны прибыли под охраной внушительной воинской силы, состоявшей из казаков, гайдуков и даже артиллерии. Предосторожности не были излишними, ибо католики привыкли решать соборные дела при помощи насилия.

Экзарх Никифор совместно с протосинкелом Александрийского Патриарха Кириллом (Лукарисом) сумел организовать православный Собор основательно, соблюдая все требования церковного законодательства. Участие в соборных заседаниях приняли также митрополит Белградский Лука, два западнорусских епископа – Гедеон (Балабан) и Михаил (Копыстенский), которые раскаялись и отстранились от униатов, девять архимандритов, из которых два – афонских, множество православных панов, представителей братств, воеводств и поветов**. До начала соборных заседаний к митрополиту Михаилу и другим архиереям-униатам разослали приглашения явиться к Экзарху, но те их проигнорировали.

5-го октября 1596 года митрополит Михаил, не предупредив православных, самовольно со своими единомышленниками открыл собор в брестской соборной церкви во имя святителя Николая. Православные, которые ожидали приглашения в доме пана Райского, получив 6-го октября известие о вероломных действиях митрополита, в том же доме открыли свой Собор; духовные и светские лица заседали по отдельности. По настоянию председателя Собора архидиакона Никифора к митрополиту Михаилу была направлена очередная делегация, состоявшая из двух архимандритов, двух протоиереев и одного иерея, нотария Андрея, который должен был передать парагностик – приглашение на Собор. Митрополит Михаил гневно отверг приглашение. 8-го октября, строго следуя церковным правилам, Экзарх Никифор в третий раз послал делегацию с парагностиком к митрополиту. На этот раз послы принесли ответ: «Что сделано, то уже сделано, и иначе быть или переделаться не может; хорошо или худо мы поступили, только мы отдались Западной Церкви».

«После такого ответа не оставалось ждать ничего более, и протосинкел Никифор обратился к Собору с обширною речью, – пишет митрополит Макарий. – Он резко осуждал митрополита и единомысленных с ним владык за их явное пренебрежение к Цареградскому Патриарху и за те волнения, какие они произвели в Церкви своим отступничеством; хвалил православных того и другого соборного кола, духовного и светского, за их твердость в Православии; укорял тех из их собратий, которые ради земных выгод и почестей или из боязни изменили вере своих отцов; защищал себя против возражений своих врагов, будто он не имеет права председательствовать на Брестском Соборе. <…> „Но все мы, – сказал в заключение Никифор, – православные, не только находящиеся здесь на Соборе, но и оставшиеся по домам, решительно не желаем унии“, и в доказательство своих слов сослался на инструкции, привезенные земскими послами».

 

 

Окончание см. на стр. 9.

 

 

 

СТРАНИЦЫ: || 1 || 2 || 3 || 4 || 5 || 6 || 7 || 8 || 9 || 10 || 11 || 12 || 13 || 14 || 15 || 16 ||
© ПРАВОСЛАВНЫЙ КРЕСТ. Разрешается перепечатка материалов со ссылкой на источник