«Настоящее богословие
проявляется в жизни человека»

 

Отец Борис

 

 

В нашу редакцию поступила заметка, в которой автор, священник из Коми, затронул важную дискуссионную тему подвига святого Царя Мученика Николая II. Мы решили связаться с батюшкой, и уже с первых слов общения стало очевидным наше единодушие по многим актуальным вопросам…

 

– Расскажите, пожалуйста, о себе, о своем пути к Богу.

– Протоиерей Борис Прокофьев. Служу в Сыктывкаре. Здесь, на крайнем Севере, родился мой отец. Хотя родители отца – донские казаки, а матери – запорожские; сюда их репрессировали. Здесь очень много интересных мест, но мало людей, на всю огромную Республику Коми – около 800 тысяч человек. Созданы такие условия, что народ уезжает с Севера, здесь нет работы, и люди бегут – в основном в Москву, в Санкт-Петербург.

Родственники мои не были воцерковленными. Дед, родом из-под Волгограда, рассказывал, что в храм они мало ходили. Крестить меня возили к родным по матери, под Полтаву, вот там люди больше тянутся к Церкви. Хотя народ там своеобразный, вольный, активный, не каждый с запорожскими казаками общий язык найдет. Но зато – необыкновенно твердые в Православии, монархизме! В этом плане казачество – уникальная часть населения, которая способна быстро самоорганизоваться и дать реальный отпор врагам. Поэтому их и уничтожали. Наше поколение уже не знает ни своих традиций, ни уклада.

Здесь, на Севере, в поисках истины я пришел в Церковь и уже 23 года служу священником. Это произошло в первые годы перестройки, тогда только начали открываться храмы. Я попал, так сказать, «в первый призыв Божий» после окончания атеистического засилья. Много народа тогда было «призвано». Имел счастье духовно окормляться у старца схимонаха Кирика (Паршукова) (см.: http://rusvera.mrezha.ru/553/5.htm), ученика отца Владимира Жохова (см.: http://rusvera.mrezha.ru/459/15.htm). Потом обращался к отцу Науму (Байбородину) более десяти лет. И много общался с матушкой Иоанной, схимонахиней, дочерью старицы Сепфоры (Шнякиной) из Клыкова, что рядом с Оптиной Пустынью. Она – родом из Киреевска, откуда и моя жена.

 

– Что Вам говорили старцы, как наставляли?

– Наш «призыв» 90-х годов они называли «шпалами», а потом, говорили, будут «рельсы», и только потом – «поезда», ведущие в Царство Небесное. Вот мы, «шпалы», лежим в холодной мерзлой земле, держим на себе «рельсы», которые Господь прокладывает, а когда «поезда» пойдут, когда народ возродится – не знаю.

В результате общения со старцами я понял, как важен пример подвижнической жизни. В 1990–2000-х годах много ездил в Псково-Печерский монастырь, Троице-Сергиеву лавру, на Афон… И, глядя на бывших там тогда светильников, появлялось рвение, большая тяга к духовной жизни…

 

– Почему Вы направили свою заметку именно к нам в редакцию? Какие еще православные СМИ читаете и рекомендуете верующим?

– Написав ту статью, я послал ее на несколько информационных ресурсов. Сам чаще всего читаю Вашу газету и сайт «Информ-религия» (http://inform-relig.ru). Считаю их наиболее объективными и неангажированными, не зависящими от чьих-то заказов. Сейчас немало есть православных сайтов, вроде бы консервативных, но часто смущающих. Например, «Благодатный Огонь». Когда послал им эту статью, они мне в ответ нечто странное написали, совершенно неадекватно, на мой взгляд, отреагировали… Но и неполезных ресурсов, околоправославных, к сожалению, много. Они могут что-то хорошее опубликовать, чтобы привлечь народ, а через какое-то время дать душепагубную информацию и вообще оторвать от Церкви. Думаю, это и специально делается, финансируется, чтобы распылить православные силы. Многие церковные люди в результате сильно ударились в критику, осуждение и негодование в ущерб духовно взвешенной позиции. Считаю, что нужно публиковать больше позитивного – не столько против чего-то выступать, сколько за что-то положительное. Не ломать, а созидать, показывать добрый, конструктивный пример.

В этом смысле с хорошими сайтами, где была бы достоверная и актуальная информация, дело обстоит непросто. Хочется, чтобы православные журналисты давали современным событиям трезвую, спокойную, духовную оценку, помогали понять, что стоит за происходящими процессами и чего ожидать дальше, чтобы люди знали, как правильно реагировать. Кроме Вашей газеты и «Информ-религии» читаю еще «Одигитрию», «Русскую народную линию» и «Православие.ру». На эти ресурсы тоже иногда посылаю свои материалы. На «Православии.ру» чаще публикуется моя супруга Наталья – пишет статьи о новомучениках, о путях к Богу, о жизни в глубинке, дальних храмах, куда мы ездим.

 

– Батюшка, как раз совсем недавно я посмотрела потрясающий фильм – «Атлантида Русского Севера», где показывается, как среди руин старых заброшенных храмов и деревень начинает возрождаться жизнь – люди переселяются из городов, возвращаются к нашим традициям, истокам… А что Вы видите в своих поездках? Какой дух, какое состояние сейчас у народа?

– Мое мнение: наше возрождение, увы, пока зачастую сводится только ко внешнему Православию. Большинство не знают, как надо жить, как раньше жили. Казалось бы, такое время сейчас благоприятное – храмы открыты, нас не гонят, и жалко видеть, как мы это используем. Во многих деревнях есть или церкви, или хотя бы молитвенные комнаты, а ходят в них по пять, максимум десять человек – из двух тысяч населения села, например. Разве это возрождение?!..

 

– Почему складывается такая ситуация, на Ваш взгляд?

– Во-первых, мы, священники, не дотягиваем до того уровня, который люди хотят увидеть. Потому что сами воспитаны без старческого, отеческого преемства. Часто если есть где опытные отцы, то они или далеко, или молчат, общаются с узким кругом своих чад. Мало кто возвышает голос, решается публично высказываться на острые темы, как схиигумен Сергий (Романов). И посмотрите, каким он подвергается нападкам – потому что теперь все стали «богословами». А настоящее богословие проявляется в первую очередь в жизни человека. Сейчас правильными словами никого не удивишь. Словом можно привлечь человека, но ненадолго, – нужен пример жизни. Богослов живет Богом, он эти догматы не устно изучил, а воплощает в своей жизни, он стяжал благодать. Это самое сложное. Академических богословов, магистров, докторов, кандидатов богословия в наши дни немало. А практического богословия – так не хватает!

 

Красота Русского Севера. Часовня свт. Николая
в с. Вершинино Архангельской области

 

Во-вторых, мало людей, воспринимающих суть Православия. На приходах часто устраиваются собрания, концерты, другие мероприятия. А спрашиваешь: «Были ли вы у такого-то святого, знаете ли такого-то старца, как они жили, чему наставляли?» – «Нет». Под видом Православия предлагается некая внешняя обертка. Человек не углубляется, не живет верой. Это беда.

Наш край еще характерен тем, что практически все священники были расстреляны в 1930-е годы. Уже после войны появился отец Владимир Жохов, затем – мой старец, отец Кирик. Но потом завезли священников с западной Украины, из униатских областей, которые зачастую привносят неправославный дух. Это скорбно наблюдать. Кроме того, никуда не делись представители неообновленческого движения, кочетковцы. Видимо, за ними стоят определенные силы.

С другой стороны, у нас здесь есть люди, которые сохранили священное предание, доставшееся от новомучеников, сосланных на Север, в Воркуту, Сыктывкар, Усть-Кулом – священномучеников Германа (Ряшенцева), Серафима (Звездинского), Кирилла Казанского и др. И эти духовные потомки святых, в частности, говорят, что предстоят еще гонения у нас в стране, и очень большие. Есть такие пророчества, что на Север будут эшелонами отправлять православных. Кто-то сам переедет заблаговременно. И у нас тут виноград зацветет. Думаю, народ потянется к нам массово в критических условиях – в войну, например. Или – в условиях электронно-цифрового концлагеря, о чем уже говорит даже Патриарх.

 

Окончание см. на стр. 5