Русское Царство в конце веков

 

 

 

В № 15 (111) мы писали о том, что 16-го июля с. г. Святая Русь понесла тяжелую утрату: на 45-м году жизни почил один из ее верных сынов – выдающийся православный художник Павел Рыженко. Особое место в творчестве Павла Викторовича занимала тема монархии – значительное число его полотен посвящено русским Государям и Князьям, отдельный цикл составляют картины о святых Царственных Мучениках, в канун памяти которых живописец и отошел в вечность. «Я не просто манифестирую сугубо монархические убеждения, я только Государю и служу, а как иначе? Я живу, не изменяя присяге Государю Императору Николаю Александровичу», – говорил П. Рыженко в интервью за год до смерти.

Сегодня мы предлагаем к прочтению некоторые, на наш взгляд, заслуживающие внимания рассуждения приснопамятного живописца.

 

Почему я постоянно пишу о Государях? Царствие Небесное – ведь это же самый главный смысл жизни современного человека, как и древнего. И вот об этом и пеклись Государи. Русский человек, живя в России, гарантированно спасался – исполняя предназначенные ему правила жизни в Империи, он просто не мог не спастись. Поэтому я и пишу картины о наших отцах-Государях, чтобы современный русский человек не ощущал себя одиноким, чтобы он почувствовал, что его любят, причем не только ныне живущие, но и живущие у Господа в раю. Любят его самоотверженно и готовы защитить в любую минуту.

 

+ + +

 

Вечер. Июльский теплый вечер. Государь сидит с сыночком, у которого болит ножка, и занимается географией. За семь часов до расстрела. Он говорит ему: «Алешенька, постарайся сосредоточиться, ведь Мадагаскар здесь находится, а не там». А тот говорит: «Папочка, прости». Это за семь часов до расстрела!

Мы, это узнав, ознакомившись, говорим: «Спасибо за информацию». А потом нас ждет дело, звонок, встреча и т. д. Да как же жить мы можем по-прежнему, если мы это все увидели – сердцем?! Значит, мы нелюди просто! Потому что Господь не создавал таких монстров, он создавал человека по Своему подобию. А что такое Господь? Это Любовь. Люди – это те, которые любят, сердцем чувствуют. А если не чувствуют, значит, они нелюди. Это, значит, те, которые говорят сейчас, что монархия – это одна из политических форм, существуют и другие, и везде спасение. Да, может быть, для других стран и спасение. А для России, где Алешенька географию за семь часов до расстрела изучал, если люди это понимают сердцем, это не спасение, это ад!

 

+ + +

 

Россия приносила жертвы для какой-то будущей великой миссии. И кровь еще, может быть, даже не пролита до конца, еще не наполнен тот сосуд, который должен наполниться. А когда наполнится этот сосуд слез и крови, будет явлена какая-то новая форма существования России. И сразу возникает вопрос: а зачем и для чего?

Вот сейчас, мне кажется, Европа движется к полноте жизни вне Христа. И она должна прийти к этому. Сейчас мир должен явить две крайности: Россия – на своем полюсе, Запад – на своем. И все это обязательно должно вылиться во что-то внешнее, ведь внутреннее всегда выражается во внешнем. Значит, у них будет, несомненно, какая-то своя форма, а у нас своя. Мы предлагаем Государя. И опять встает вопрос: зачем?

Зачем? Ну, конечно, не для политики. Не для воинской славы, ясно совершенно. Не для того, чтобы показать, что мы богаче живем или что у нас новый Чехов, новый Достоевский может появиться. Это не нужно. На данном этапе этого не надо. Тогда зачем? Для чего тогда нужно Православное Царство? Напрашивается только один вывод: чтобы для этого дошедшего до конца апостасийного мира была возможность, во-первых, увидев свет Христовой любви, исходящий из России, иметь возможность спокойно принять Православие в этой стране, которая защищена Государем и где можно быть православным по закону; и второе – не иметь оправданий на Страшном Суде, что не было такого света: «Мы жили в Европе или в Америке, где был один Содом». Тогда Господь скажет: «Нет. И в последние времена был явлен этот свет».

 

+ + +

 

Русское Царство в конце веков – это явление апокалипсическое. Последний свет, последняя возможность, закрывающиеся двери, уходящий поезд, последний прыжок на ступеньку этого поезда – вот что такое Царство Русское. Любовь Христова ко всем без исключения людям. И уже дело людей, как на эту любовь Христову ответить – либо ненавистью и войной с Царством Русским, или обращением сотен тысяч, может быть даже миллионов людей к Богу.

Человеку нужно дать шанс, протянуть ему руку. Это возможно только при одном условии – когда это властная рука, рука сильного, которая благословлена Богом для того, чтобы иметь силы вытянуть этого человека из тины. И вот для этого нужно Царство, очень нужно. Чтобы явно было выражено добро, чтобы оно было притягательно, чтобы можно было сказать: вот оно какое, это добро, ясно выражается в определенных формах. Для этого и необходима православная монархия в XXI веке в России. И здесь экономика ни при чем абсолютно, политика ни при чем, с ними нет ничего общего.

Национальная идея в этом и выражается: Царство нужно для полноты смыслов. Царство – это правда. Царство – для сильных душ, не для мелких душ, не для искателей сиюминутной выгоды, а для сильной души, которая способна на самопожертвование, на созидательный труд, которая живет не одну минуту, а вечно. Вот для них – Царство. И поэтому Царствие Небесное их и ждет следом.

 

Подготовила
Анастасия ДЕРЖАВИНА,

по материалам фильма
«Духовный путь Руси Великой»
(режиссер Е. Козенкова, 2007 г.)

 

 

---

 

 

Об истинном монархическом миросозерцании

 

Продолжение. Начало см. в № 2 (98)

 

Предлагаемое ниже вниманию благочестивого читателя сочинение приснопамятного подвижника благочестия архиепископа Серафима (Соболева) «Об истинном монархическом миросозерцании» стало откликом Владыки-монархиста на критику другой его книги – «Русской идеологии». Архиепископ Серафим опровергает неосновательные возражения против богоустановленности царской власти и другие неправые мнения, которые нередко можно встретить и сегодня в книгах и статьях современных авторов.

 

5. ВОЗРАЖЕНИЕ ПРОТИВ НАШЕГО ПОНИМАНИЯ СЛОВ
СВЯТОГО ФЕОДОРА СТУДИТА О ПРОИСХОЖДЕНИИ ЦАРСКОЙ
ЕДИНОДЕРЖАВНОЙ ИЛИ САМОДЕРЖАВНОЙ ВЛАСТИ И ПРОТИВ НАШЕГО
ТОЛКОВАНИЯ АПОСТОЛЬСКИХ СЛОВ: «НЕСТЬ БО ВЛАСТЬ АЩЕ НЕ ОТ БОГА,
СУЩИЯ ЖЕ ВЛАСТИ ОТ БОГА УЧИНЕНЫ СУТЬ»

 

Римский Император в сознании народа был не его народным делегатом, а делегатом и представителем самих богов. Вот почему Плиний – писатель времен Траяна (62–144 гг. по Р. Х.), при восшествии его на престол, в качестве поздравления писал ему: «Безсмертные боги поторопились призвать твои добродетели к управлению республикой». А в панегирике тому же Императору Траяну говорилось: «Царь мира (т. е. бог) отныне свободен и избавлен от попечений, налагаемых на божество; он теперь занимается только заботой о небесах, с тех пор, как поручил тебе (т. е. Императору) представлять его пред человеческим родом» (Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1905. Ч. II. С. 25).

Отсюда понятно, как неправ автор критического отзыва в своих словах, что суверенитет власти в Римской Империи принадлежал не Императору, а городу Риму. Римская нация давно, с республиканских еще времен, стала далеко не римскою, но представляла из себя, от Атлантического океана до Евфрата, соединение разных народностей и верований. «С понятием „civis Romanus“ уже не соединялось понятие ни о какой решительно политической системе. По мере утраты единого национального мировоззрения народная делегация императорской власти становилась все более фиктивною, и сознание ее исчезало у самого народа. Император в его глазах имел уже власть не потому, что был избран или одобрен народом или сенатом, а потому, что власть находилась в его руках. Власть Императора, таким образом, становилась самородною (т. е. самодержавною. Тихомиров в своем труде „Монархическая государственность“ (Ч. III. С. 150) приводит определение самодержавной власти русского Царя, данное Романовичем-Словатинским, который говорит: „Власть русского Царя есть самодержавная, т. е. самородная, не полученная извне, не дарованная другой властью“), самовозникающей, а потому верховною» (Тихомиров Л.А. Указ. соч. С. 28).

Итак, на основании исторической действительности приходится констатировать ошибочность толкования автором критики апостольских слов: Сущия же власти от Бога учинены суть (Рим. 13, 1), ибо это толкование приводит к несообразному выводу – к признанию богоустановленности конституционной власти.

Правда, в данном своем возражении критическая статья говорит: «Будет правильнее и более святоотечески понимать слова „сущия власти“ как относящиеся <...> к власти и видам власти вообще и принципиально, а не только к тому виду властей, который был при апостоле Павле» (П.С.Л. К учению о Святой Руси // Православный путь. 1940. Вып. 2–3. С. 94). Но мы уже говорили, что под словами сущия власти Святые Отцы разумели прежде всего царскую власть. А историческая действительность показывает, что эта царская власть была единодержавная, или самодержавная.

Выявляя указанные дефекты этого возражения, историческая действительность в то же время подтверждает правильность нашего толкования настоящих апостольских слов, а именно, что здесь апостолом Павлом разумелась царская самодержавная власть Римских Императоров. Само собою разумеется, что эта власть по своему характеру была вообще властью абсолютистской и деспотической, так как в ее основании не было Православной веры и она не руководствовалась волею истинного Бога. Но по своему существу она все же являлась самодержавной, которая, как мы говорили выше, принадлежала языческим Царям.

 

Архиепископ
Серафим (СОБОЛЕВ)

Об истинном монархическом
миросозерцании. СПб., 2002.

 

Продолжение см. в след. номере