«ВЕЛИКИЙ И СВЯТОЙ» АНТИСОБОР

 

 

Окончание. Начало см. в № 8 (104)

 

Предлагаем к прочтению окончание статьи клирика Болгарской Православной Церкви отца Божидара Главева, в которой подробно рассматриваются принятые на прошедшей 6–9 марта с. г. в Стамбуле встрече Предстоятелей Поместных Православных Церквей документы, а также угрозы грядущего т. н. «Святого и Великого Всеправославного Собора» для православного мира.

 

Что касается «Послания Предстоятелей Православных Церквей», то оно, несмотря на церковную лексику, кажущуюся в нем чем-то чуждым и неестественным, больше похоже на программный документ конгресса некой политической партии. Вот пример использования библейской цитаты без какой-либо смысловой связи с контекстом: «Пребывая в мире сем, наша Единая, Святая, Соборная и Апостольская Православная Церковь подвержена испытаниям во всякую эпоху. Его Церковь, оставаясь верной Священному Преданию, ведет постоянный диалог c каждым историческим периодом, сострадая человеку и разделяя его тревоги». И далее: «„Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же“ (Евр. 13, 8)».

Приведенные слова Священного Писания опровергают предшествующее им заявление, поскольку, исходя из текста апостольского послания, Церковь не делает никаких различий между эпохами в светском смысле этого слова, но пребывает неизменной, как и ее Создатель и Глава Иисус Христос. «Диалог c каждым историческим периодом» – это нечто несвойственное Церкви. Во исполнение Божиего повеления она делает лишь одно – благовествует. И ее благовествование всегда было монологом. Если бы Церковь обязывалась вести диалог с миром, обмениваться мнениями и знаниями, то Господь заповедал бы святым апостолам не «идти и учить», а «идти, учить и учиться» (ср.: Мф. 28, 19). Таким образом, процитированный выше отрывок из «Послания Предстоятелей Православных Церквей» – лишь демагогическая игра на струнах людского малодушия. Человечество изнывает от бед и страданий, и средство от этого, которое ему предлагает Православная Церковь, единственная истинная носительница неповрежденного Христова учения, – это… диалог между равными без какого бы то ни было призыва к покаянию. Но какая польза от диалога не призывающих к покаянию и не желающих каяться? О чем они будут вести разговоры – о глобальном потеплении?!

Но в «Послании…» продолжается празднословие в том же духе: «Мы подчеркиваем, что наше призвание состоит в преображении мира на началах справедливости, мира и любви». Но мир имеет свои понятия о добре и зле, о справедливости, мире и любви, коренным образом отличающиеся от христианских (что видно из операций различных «миротворческих» сил и прочих попыток установления «мира и безопасности»). Церковь не разделяет этих светских понятий. Для православных христиан, по слову апостола Иоанна, весь мир лежит во зле (1 Ин. 5, 19). А организаторы собора хотят вовлечь Святую Церковь и ее верных чад в суетные и безрезультатные мероприятия мира сего. Судя по всему, они действительно стремятся к «преображению», но самой Церкви – путем ее обезличивания, маргинализации и уничтожения через слияние с миром и размытие, в результате которого многие потеряют единственную надежду на спасение.

Да, мы помним об обетовании Господнем, что Церковь не одолеют адовы врата (ср.: Мф. 16, 18), однако заметим, что эти слова не освобождают членов Тела Христова от обязанностей по его сохранению. История свидетельствует, что Церковь не всегда существует и сохраняется в условиях безмятежности, без усилий со стороны ее чад. Так, она уцелела до сего дня ради крови мучеников, засвидетельствовавших спасительность христианства и погибельность язычества, стараний преподобных, утвердивших спасительность воздержания и погибельность страстей, трудов святителей, удостоверивших спасительность Православия и погибельность ересей. Неодоление Церкви адовыми вратами связано с подвигом многих, если не сказать всех ее чад. Ибо тот, кто по какой-либо причине не участвовал в этой борьбе по примеру, оставленному святыми, не мог остаться членом Церкви.

В «Послании…» присутствуют также вырванные из контекста слова святителя Иоанна Златоуста: «Имя Церкви есть имя единства и согласия, а не разделения», из которых по мнению участников стамбульской встречи якобы следует, что всякое разделение осудительно, а всякое согласие – благословенно. Но какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? (2 Кор. 6, 14–15). Это наиболее часто используемые в творениях Святых Отцов и соборных определениях, касающихся взаимоотношений православных с еретиками, библейские слова. Однако для участников предсоборной встречи, как известно, еретиков больше не существует, а все «синагоги лукавнующих» (ср.: Пс. 25, 5) каким-то образом превратились в «церкви-сестры». Для того чтобы заполнить зияющую между ними и Церковью Христовой пропасть, долгожданный «Святой и Великий Собор» размоет границу между истиной и ложью.

Но во имя некоего богопротивного безпринципного мира нельзя жертвовать чистотой веры. «Тот, кто советует мир, противный Божиему закону, такой миротворец окаянен, а не блажен», – предупреждает святитель Димитрий Ростовский «миротворцев» мира сего, забывших слова Примирителя: Не мир пришел Я принести, но меч (Мф. 10, 34).

В седьмом пункте «Послания…» обрисовываются неясные директивы относительно миссионерской деятельности Церкви. Однако главным препятствием к этой деятельности служат обязательства перед «Всемирным советом церквей» (ВСЦ), взятые на себя состоящими в этой экуменической организации Поместными Церквами с подписанием соглашений о недопустимости взаимного прозелитизма. Это означает, что православный не может сказать еретику, что он еретик и что если он желает спастись, то должен принять Православие. На языке экуменизма такое обличение называется негативным прозелитизмом, и «православные» экуменисты подписались под документами, осуждающими истинное святоотеческое миссионерство. О какой же миссионерской деятельности в таком случае идет речь? Очевидно, о проповеди экуменизма православным при недопустимости говорить о Православии еретикам. В «Послании…» верно замечено, что «Церковь не живет для себя: ее долг – свидетельствовать и разделять Божии дары с ближними и дальними». Но почему Константинопольская Патриархия считает, что это непременно должно происходить в рамках, по правилам и под контролем ВСЦ и других подобных антихристианских организаций? Неужели в течение двух тысячелетий своего существования Церковь не делала этого самостоятельно и гораздо успешнее?

«Бегство и изоляционизм не являются нашим выбором», – говорят участники встречи на Фанаре. Однако в действительности изоляция и есть выбор всех Поместных Церквей, состоящих в ВСЦ, поскольку в силу данных перед этой организацией обязательств они изолируют себя от возможности свободно проповедовать «любовь истины» (ср.: 2 Фес. 2, 10) для спасения отступивших от этой истины.

В последнем, девятом пункте поставлена пуанта нерушимой привязанности Церкви к миру и ее торжественного погребения в нем: «Несмотря на все трудности, мы возвещаем благую весть Бога, Который „так возлюбил мир“, что „обитал посреде нас“». Истина же заключается в том, что так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного (Ин. 3, 16), Который действительно «обитал посреде нас» (см.: Там же. 1, 14), но не пришел, чтобы остаться в мире. Его искупительная миссия исполнилась и «свершилась» (см.: Там же. 19, 30) с Крестной жертвой, которая и была целью и окончанием Его дела, тогда как обитание Его среди нас относится к началу нашего спасения, когда Он воплотился от Духа Свята и Марии Девы и вочеловечился. Из сказанного же в «Послании...» следует, что все дело искупления заключалось лишь в пришествии Христа на землю. Таким образом, миссия Спасителя погребается в этом тленном призрачном мире, лежащем во зле. Нет Креста, нет Воскресения, нет Вознесения, есть только здесь и сейчас.

 

+ + +

 

Наконец мы подошли к вопросу «что же делать?», который, скорее, нужно переформулировать в «чего же не делать?» Ответ на него можно получить, если посмотреть на то, что намерены сотворить представители двух крайних течений, воюющих с Православием, – отступники и раскольники.

Первые полагают, что вера православных может быть изменена административно-бюрократическим путем, точнее – с помощью созыва внушительного церковного форума с впечатляющей представительностью. Форума, на котором будут присутствовать представители всех Поместных Церквей, но который «не будет Вселенским». Но если этот собор не определяется как «Вселенский», станут ли его решения обязательными для Вселенской Церкви (ведь, очевидно, ожидается, что паства подчинится им и начнет веровать по-новому)? Опыт новостильных Церквей показывает, что паства очень быстро приспосабливается к новому порядку, воспринимая послушание как нечто безусловное, независимо от того, в Христовой истине оно или нет. Большинство нынешних ленивых и плохо знающих свою веру христиан, находящих оправдание любому отступлению, не увидит никаких проблем в решениях «Святого и Великого Собора», какими бы они ни были. Более того – такие христиане уже сегодня живут в ожидании этого собора, чтобы освободиться от тяготы различных ограничений и обязанностей. Они всуе носят свое имя, в действительности являясь неверующими.

 

Окончание на стр. 5