Об истинном монархическом миросозерцании

 

Подвижник благочестия
архиепископ Серафим (СОБОЛЕВ)
(† 13 / 26 февраля 1950 г.)

 

Продолжение. Начало см. в № 2 (98)

 

Предлагаемое ниже вниманию благочестивого читателя сочинение приснопамятного подвижника благочестия архиепископа Серафима (Соболева) «Об истинном монархическом миросозерцании» стало откликом Владыки-монархиста на критику другой его книги – «Русской идеологии». Архиепископ Серафим опровергает неосновательные возражения против богоустановленности царской власти и другие неправые мнения, которые нередко можно встретить и сегодня в книгах и статьях современных авторов.

 

1. ВОЗРАЖЕНИЕ ПРОТИВ БОГОУСТАНОВЛЕННОСТИ
ЦАРСКОЙ ВЛАСТИ

 

Изречение Священного Писания: И бысть лукав глагол (просьба израильских старейшин о поставлении им Царя) пред очима Самуиловыма (1 Цар. 8, 6)* – лишь показывает, что народ израильский при своей просьбе о поставлении Царя обнаружил великий грех оставления им Бога (см. Там же, 7).

В этом именно смысле надо понимать и слова Самуила израильскому народу: Призову Господа, и даст громы и дождь, и уразумеете и увидите, яко злоба ваша велика, юже сотвористе пред Господем, испросивше себе Царя (Там же. 12, 17); а также слова народа, сказанные Самуилу: И реша вси людие к Самуилу: помолися о рабех твоих ко Господу Богу твоему, да не умрем: яко приложихом ко всем грехом нашим злобу, просяще себе Царя (Там же, 19).

Впрочем, к истине, что грех Израиля состоял ни в чем другом, а лишь в отвержении им Бога как небесного своего Царя, мы приходим не только путем правильного истолкования указанных библейских изречений. Она подтверждается и положительным свидетельством Священного Писания. Помимо вышеприведенных нами слов Господа пророку Самуилу (см. Там же. 8, 7), эта истина содержится и в других Божественных словах, сказанных тому же пророку: По всем делом, яже сотвориша Ми, от негоже дне изведох их из земли Египетски до днешняго дне, и оставиша Мя и послужиша богом иным, тако тии творят и тебе (Там же, 8). Об этом отвержении Израиля своего Господа говорил пророк Самуил и в своей прощальной речи в Галгалах израильскому народу (см. Там же. 12, 21), желая побудить его покаяться в своем тяжком грехе, что и было достигнуто им (см.: Там же, 19).

В данном случае для нас в особенности должны быть интересны слова, которые произнес Самуил израильскому народу в ответ на его покаяние. И рече Самуил к людем: не бойтеся, вы сотвористе всю злобу сию: токмо не уклонитеся от последования Господня и поработайте Господу всем сердцем вашим, и не приступите вслед ничтоже сущих (идолов), иже не пособствуют и не изымут, яко ничтоже суть (Там же, 20–21).

Таким образом, успокаивая израильтян, пророк Самуил увещевает их заботиться только об одном: чтобы они впредь не отвергали Бога и не обращались более к идолам, которые не могут им помочь. Ясно, что только в этом отвержении и состоял грех израильтян, в котором требовалось с их стороны покаяние.

Если мы обратимся к тому же Священному Писанию, то найдем в нем прямое свидетельство и в пользу истины, что царская власть, как таковая, сама по себе есть благо, и потому в желании израильского народа иметь ее Господь не мог видеть падение, грех, и на учреждение каковой было Его соизволение.

Из Библии ясно видно, что поставление Царя Израилю было предусмотрено законом, данным от Бога Моисею, и за четыреста лет до своего осуществления уже получило для себя Божественное благословение. Аще же, – говорил Господь народу израильскому чрез Моисея, – внидеши в землю, юже Господь Бог твой дает тебе в жребий, и приимеши ю, и вселишися на ней, и речеши: поставлю князя над собою, якоже и прочии языцы, иже окрест мене: поставляя да поставиши над собою князя, егоже изберет Господь Бог твой (Втор. 17, 14–15). (В русском тексте синодального издания слово «князя» переведено словом «Царя»).

В прямую параллель к этим словам Священного Писания надо указать на слова Господа Самуилу: Послушай гласа людий, якоже глаголют к тебе (1 Цар. 8, 7). И в том и в другом изречении Священного Писания в отношении Господа к учреждению Царя по существу нет ровно никакой разницы. В первом из них сказано: да поставиши над собою князя, а во втором говорится: послушай гласа людий (желающих иметь над собою Царя).

 

     * Л.А. Тихомиров в своем труде «Монархическая государственность» (М., 1905) пишет: «В протестантстве очень распространена мысль, будто бы в Библии царская власть не одобряется и составляет, как выражено в Библии, „грех перед Господом“. <...> Трудно понять, как повторяют подобные вещи люди, читавшие Библию».

 

Архиепископ
Серафим (СОБОЛЕВ)

Об истинном монархическом
миросозерцании. СПб., 2002.

 

Продолжение см. в след. номере

 

 

 

Смиренная подвижница

 

По преданию, инокиня Досифея, в миру – княжна Августа Тараканова, родилась от законного, хотя и тайного брака Императрицы Елиcаветы Петровны и придворного певчего Алексея, сына малороссийского казака Грицко Разума (графа Алексия Григорьевича Разумовского).

Появилась на свет она, вероятно, в 1745 или 1746 году и воспитывалась в семье родственников отца, помещиков Дараганов. Видимо, отсюда и происходит усвоенная ей в целях сохранения тайны происхождения фамилия – Тараканова. Примерно до сорока лет Августа жила за границей, где получила прекрасное образование. Затем из-за опасений Екатерины II, видевшей в ней претендентку на престол, княжна была обманным путем вывезена в Россию и пострижена в иночество с именем Досифея. Местом пребывания ей определили Московский Иоанно-Предтеченский монастырь.

Описатель московских святынь И.М. Снегирев был знаком с некоторыми из тех, кто имел вход к подвижнице. «Никто, – пишет он, – ее не видел, кроме игуменьи, духовника, причетчика, недавно умершего в глубокой старости, да московского купца Филиппа Никифоровича Шепелева, торговавшего чаем и сахаром на Варварке, от которого мы, за несколько тому лет, заимствовали некоторые сведения об этой таинственной монахине. Досифея жила в одноэтажных каменных келиях, примыкавших к восточной части ограды монастыря, близ покоев игуменьи, и недавно еще сломанных. Все ее помещение составляли две уютные низменные комнатки под сводами и прихожая для келейницы; их нагревала изращатая печь с лежанкой. Окна были обращены на монастырь».

Неизвестно, как происходило духовное совершенствование подвижницы, в результате которого она стяжала благодатные дары старчества и прозорливости, но несомненно, что основанием его послужили покорность воле Божией и безропотное принятие своего жизненного креста.

После смерти Екатерины II, последовавшей в 1796 году, под окнами келии инокини Досифеи стало собираться множество людей, просивших молитв, совета и благословения. О высоких духовных дарованиях затворницы свидетельствуют, в частности, те наставления, которые она дала двум юношам – Тимофею и Ионе Путиловым. Прозорливо провидев в них будущих подвижников, инокиня Досифея направила их на путь монашества. Тимофею она указала Оптину Пустынь, где он с именем Моисей стал со временем настоятелем и привел обитель к духовному процветанию (а ныне прославлен в лике святых), а Ионе – Саровскую пустынь, где он постригся с именем Исаия и также стал игуменом монастыря.

 

Подготовила Татьяна ВИНОГРАДОВА