НАРОДЫ, ПОМНЯЩИЕ О СВОЕЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ МИССИИ, НЕ ИСЧЕЗАЮТ

 

Окончание. Начало на стр.6

 

 

Но вернемся к нашей теме – феномену обуниачивания. На этом поприще большую помощь римо-католикам оказали турки. Завоевав крупнейшую часть восточной, византийской, Христианской Европы, османы завладели греческими православными землями. Им не принадлежала только столица некогда могучей Империи – Константинополь-Царьград, который попал под турецкую власть позже, в 1453 году. Византийский Император пытался опереться на Запад. Но за помощь нужно было заплатить признанием римского папы «первым среди равных». Собор по вопросу соединения православных с Римом начал работу в Ферраре, однако, вследствие возникновения эпидемии, вскоре продолжил свою работу во Флоренции. Папа желал, чтобы православные греки в административном порядке подчинились Риму. Православным оставлялась свобода в области богослужения. Греческие делегаты предлагали компромисс в догматических вопросах, но Рим требовал безусловной капитуляции Константинопольской Церкви. Большинство греческих богословов, ввиду турецкой опасности, нависшей над Константинополем, согласились принять требования Рима. Византийский Император решил пожертвовать интересами Православной веры и Церкви, чтобы спасти свое государство. Он считал, что самостоятельно не сможет защитить Константинополь от турецкого вторжения и его Империю может спасти только военная помощь католического Запада.

Так, 5 июля 1439 года во Флоренции была подписана уния. Греческие представители согласились со всеми требованиями латинян. Не хватало лишь подписи митрополита Марка из Ефеса и Константинопольского Патриарха Иосифа. Папа Евгений IV был сообразительным человеком и понимал, что митрополит Марк является самым образованным иерархом в греческой делегации. И, когда ему принесли акт унии, папа спросил: «А стоит ли среди подписей имя Марка?» И, получив отрицательный ответ, сказал: «Без его согласия эта уния мало чего стоит».

Когда греческая делегация возвратилась в Константинополь, народ стал сильно протестовать против унии. Вскоре и практически все греческие епископы, поставившие свои подписи под актом унии во Флоренции, заявили, что не признают ее, поскольку сделали это под давлением Рима и политических обстоятельств. Все остальные Православные Церкви также отринули Флорентийскую унию. И среди первых был Великий Князь Московский Василий Васильевич. На Соборе 1443 года в Иерусалиме православные Патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский тоже не приняли унию с Римом.

Крагуевацкая публика с большим вниманием слушала мое выступление на презентации сербского издания «Истории обращения в униатство сербов в Жумбераке». Значительную его часть я посвятил рассказу о Брест-Литовской унии, заключенной в 1596 году. Как и Флорентийская уния 1439 года, она была обусловлена историческими обстоятельствами.

Римские папы никогда не смирятся с тем фактом, что вне Ватикана существует иная Церковь, кроме католической. С особым рвением Рим атаковал русское Православие как крупнейшую и сильнейшую Церковь в Православном мире. Папы считали, что, сломав хребет России, уже несложно будет навязать унию прочим православным народам. В русских учебниках истории можно прочитать следующее утверждение: «Время и опыт показали, что римский папа никогда не оставлял мысли об обращении православного русского народа в римо-католичество». Папа был готов даже допустить существование православных «схизматиков» на территории Польско-Литовского государства, но при условии их непризнания Московского Патриархата. Он понимал, что, если православные этих краев перестанут пользоваться покровительством России, но будут терпимы властями, как в католической Польше, они рано или поздно подвергнутся давлению и сначала примут унию с Римом, а затем окончательно окатоличатся.

Итак, Ватикан стремился сначала обуниачить православных на территории Речи Посполитой, а затем – полностью окатоличить. Ключевую роль в этом процессе сыграли «православные» митрополит Киевский Михаил (Рагоза) и епископ Владимиро-Волынский Ипатий (Поцей). Ипатий лично приехал в Рим и в ноябре 1595 года подписал унию, отрекшись от Православия. Он и еще четверо высокопоставленных представителя Киевской митрополии на соборе в Бресте 6 октября 1596 года официально заключили унию с Римом. Из семи архиереев Киевской митрополии лишь двое отказались ее признать и остались верными Русской Православной Церкви. Так, православные на территории Польско-Литовского государства оказались вне закона. Римо-католическая «церковь» отнимала у них храмы, школы и монастыри и передавала униатам или, как их называет Рим, «греко-католикам». После смерти Михаила (Рагозы) во главе униатской «церкви» стал Ипатий (Поцей), а затем – Иосиф (Рутский). Последний проявил наибольшую жестокость. Предки Рутского были московскими боярами, отступившими от Православия и перешедшими на неприятельскую, литовскую, римо-католическую сторону (русские говорят: «Из семьи московских перебежчиков в Литву»). Иосиф был гонителем православного священства, в Вильно он основал униатский монашеский орден базилиан, имевший целью богословски оправдать латинизацию православных верующих. Православная Церковь в Речи Посполитой вновь была легализована лишь в 1633 году.

Сами униаты признают, что предложение о создании «Киевского Патриархата» и «греко-католического» Жумберака исходит вовсе не от православного священства, но из Рима, из Ватикана. Римо-католическая «церковь», разумеется, вообще не упоминает о Православии, но говорит о «католическом Патриархате восточного обряда».

Во время презентации присутствовавшие задавали много вопросов. Несмотря на то, что большинство собравшихся были мало знакомы с темой, вопросы оказались весьма интересными. Так, один слушатель поинтересовался, почему я уделил так много внимания обуниачиванию православных на Украине и в Белоруссии? Я ответил, что неслучайно так подробно рассказал о Брест-Литовской унии. Почему? Потому что процесс обуниачивания по абсолютно такой же схеме осуществлялся сто лет спустя и в моем родном Жумбераке. Самыми яростными противниками Православия в Жумбераке были именно «наши» местные жители, «перебежчики». Их родители по разным причинам приняли унию, отправили своих детей получать образование в римо-католические богословские учебные заведения Граца, Падуи и Рима, и они возвратились в родной Жумберак настоящими янычарами Рима. (Не даром в Сербии говорят, что «отуреченный хуже турка»).

В 1617 году Иосиф (Рутский) построил в Вильно (ныне – Литва) на месте старого православного Троицкого монастыря базилианский монастырь, функционировавший по примеру иезуитских братств. «Часне сестре» (как по-хорватски называются католические монахини) из католического базилианского ордена в 1938 году начали строительство монастыря в Сошицах. Кровельный материал пожертвовал Джуро Предович, а древесину для строительства – словенский римо-католический самостан (монастырь) из Плетерья. К строительству подключился и арцбискуп Загреба Алоизий Степинац. Наиактивнейшим участником был также униатский жупник («священник») Станко Вишошевич. А влиятельным благотворителем – жумберачанин Янко Шимрак, который во времена существования Хорватской бановины (провинция в Королевстве Югославия, существовавшая с 1939 по 1941 годы, – примеч. ред.) регулярно публиковался в сербофобском журнале «Хорватская стража» и на страницах этого издания пропагандировал строительство самостана. Фирис, бывший священник из Радатовичей, эмигрировавший в Америку, в начале 1939 года выслал из Кливленда крупную сумму денег, собранную жумберачанами-униатами, эмигрировавшими в США. Строительство базилианского самостана в Сошицах завершилось в конце августа 1939 года. На торжествах по случаю его открытия присутствовал Загребский арцбискуп Алоизий Степинац и униатский бискуп Дионисий Няради, русин из Бачки. Во время войны в 1942 году партизаны подожгли самостан, поскольку в нем лечились усташи. Но в 1959 году он был восстановлен усилиями сестры В. Попович, обуниаченных жумберачан из Америки и бискупа Степнинца.

Я неслучайно рассказал о судьбе этих двух монастырей: русского православного монастыря в нынешней Литве и жумберацкого самостана в Хорватии. В 1686 году Россия заключила «вечный мир» с Польшей. По этому договору вся восточная Украина (Малороссия) с Киевом стали частью русского государства. Польша обязана была предоставить своим православным подданным полную свободу вероисповедания. Вскоре и униатский базилианский монастырь был возвращен Русской Православной Церкви под старым именем Троицкого. Сегодня, после «демократических перемен» в Восточной Европе, по моим сведениям, монастырь вновь стал принадлежать униатам.

Бывшая советская республика Литва – ныне независимое государство, и одним из первых ее шагов было превращение русского монастыря в базилианский. Таким образом, падение Берлинской стены одним принесло «свободу и независимость», а другим – рабство. Русские стали людьми второго сорта в бывших советских республиках, лишенными основных гражданских прав. Запад, который так много говорит о правах человека и свободе, ни единым словом не осудил этот вандалистский поступок только что провозглашенной независимой республики Литвы.

С другой стороны, в Королевстве Югославия, в котором, как нас учили в школе, сербы якобы «угнетали все югославские народы», хорваты свободно на сербской земле в 1938 году возвели свой самостан и никто со стороны властей и Сербской Православной Церкви не осмелился сказать: «Тогда и мы начнем обновлять сербские православные церкви и возводить новые!» А ведь все церкви в западной части Жумберака до середины XVIII века были сербскими православными, и это – исторический факт, о котором свидетельствует, кроме прочего, книга Швикера. Убежден, что это было большим упущением властей Королевства Югославия и иерархии СПЦ, которые после 1918 года не включились активно в борьбу за возвращение имущества Сербской Православной Церкви, узурпированного униатами и римо-католиками во времена австро-венгерского владычества. Сейчас, когда Хорватия стала независимым государством, исправить сложившееся положение дел очень сложно. Возможность возрождения сербского Жумберака была упущена в 1918 году.

 

– Вы много лет прожили в Германии, которая, наряду с Ватиканом, первой признала Хорватию и Словению в авноевских границах, что фактически означало уничтожение Югославии. Как немцы относятся к сербам после всего случившегося?

– Благодарю Вас за этот вопрос. Я вижу, что в последнее время в сербском публичном пространстве появились три-четыре личности, позиционирующие себя «экспертами по Германии», хотя их знания об этом великом европейском народе, насколько можно судить по их высказываниям, достаточно поверхностны и даже вредны с точки зрения сербских интересов. Они насаждают образ Германии, не соответствующий действительности. Я за то, чтобы сотрудничать с Германией во всех областях, особенно в научной и технологической сфере. Есть отдельные замечательные немцы, которые весьма трезво, даже с симпатией смотрят на Сербию. Но немецкая политическая элита уже сто пятьдесят лет последовательно проводит враждебную по отношению к сербскому народу политику. Во всех ключевых исторических моментах она выступала против сербов: в 1878 году на Берлинском конгрессе Вена и Берлин противостояли сербским интересам; то же самое было и в 1908 году, в связи с Аннексионным кризисом. Германия была против нас в 1912–1913 годах, в 1914-м, 1941-м, 1999-м. И свою позицию она не изменила по сей день. В эти названные исторические моменты нашими врагами были также англичане и французы. Поэтому «Памятник благодарности Франции» в Белграде – это памятник сербской глупости, инфантильности и позору. Но немцы для нас более опасны, чем французы, поскольку с экономической точки зрения Германия является мощнейшим европейским государством, и эту хозяйственную мощь она искусно используют для расширения своего политического влияния. Например, немцы дают стипендии молодым сербским студентам, которые позже становятся кем-то вроде современных янычар. Я устал доказывать: лепет про то, что «образ Сербии в Германии меняется», просто смешон. Великие страны не меняют свое отношение к чему-либо в одночасье. Их интересы постоянны на протяжении веков. Также и мнение о том, что «немцы и французы в прошлом воевали, а теперь дружат», не соответствует действительности. Они отнюдь не друзья, просто Вашингтон вынудил их к политическому сотрудничеству друг с другом. И протоиерей Матей Ненадович и Иво Андрич напоминают нам о том, что немцы были и остаются нашими врагами.

 

– Нам, вероятно, предстоит жить в нестабильном и трагическом мире. Выживем ли мы как народ, сможем ли сохранить свою религиозную и национальную идентичность?

– Возможно, это кому-то покажется странным, но я не пессимист. Наш народ, и это всякому ясно, переживает драматический момент. Но разве в прошлом у нас не было и более ужасных периодов? Неужели в 1389-м, 1690-м, 1804-м, 1914-м, 1941-м или 1999-м нам было легче, чем сегодня? История учит, что народы, помнящие о своей исторической миссии и остающиеся историческими народами, не исчезают, в отличие от сфабрикованных в Ватиканском подполье или австро-венгерском министерстве пропаганды «украинского народа», «хорватского народа» и «черногорской нации».

 

Беседовал
Владимир ДИМИТРИЕВИЧ

 

Перевод с сербского
Серболюба ЮГОВИЧА

 

Источник: http://borbazaveru.info/
content/view/5661/101

Печатается с сокращениями