Духовно-нравственный облик архиерея

 

 

 

Продолжение. Начало см. в № 17 (137)

 

В нынешнем году исполняется 20 лет со дня кончины митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева) (1927–1995) – мудрого и честного иерарха, апологета идеалов Святой Руси, патриота, монархиста, обличителя опасных лжеучений нашего времени. В преддверии этой даты мы начинаем публикацию избранных глав из курсовой работы Владыки (тогда еще иеромонаха) на тему духовно-нравственного облика русских архиереев XI–XVI веков, написанной в период его обучения в Ленинградской духовной академии. Данный труд ценен как актуальностью поднятого вопроса, так и серьезностью подхода к нему автора, глубоко осознававшего высоту миссии архипастыря – быть «солью земли» (см.: Мф. 5, 13).

 

ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЙ
ОБЛИК ЕПИСКОПА В СВЕТЕ
УЧЕНИЯ АПОСТОЛОВ И СВЯТИТЕЛЕЙ

 

Наряду с выяснением значения епископа необходимо хотя бы вкратце перечислить те духовно-нравственные качества, которыми в той или иной мере должен обладать каждый епископ, или, другими словами, начертать духовно-нравственный облик архиерея. Это даст нам, с одной стороны, ясное представление о том, каков же должен быть епископ как в личной, так и церковной жизни, а с другой – поможет определить, насколько идеалы епископства были осуществлены в жизни русского общества.
Для этой цели мы обратимся прежде всего к Священному Писанию, затем к учению мужей апостольских и, наконец, к учению Святых Отцов III–IV веков.

 

А. УЧЕНИЕ СВЯТОГО АПОСТОЛА
ПАВЛА В ЕГО ПОСЛАНИЯХ
К ТИМОФЕЮ И ТИТУ

 

Итак, в каком же духовно-нравственном облике желала Церковь видеть епископа? На этот вопрос отвечает апостол Павел. В своем Первом Послании к Тимофею он так говорит о качествах епископа: Епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен, не пьяница, не бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив (1 Тим. 3, 2–4).

Таковы качества, требуемые от епископа. Рассмотрим их по отдельности.

Прежде всего, епископ должен быть «непорочен». Непорочен, конечно, не в том смысле, чтобы не имел никакого греха, ибо это невозможно для человека, безгрешен Один только Господь, но в том смысле, чтобы епископ не имел собственно пороков, т. е. страстных навыков, влекущих человека ко греху. Это качество характеризует епископа с внутренней стороны и показывает в нем полное преобладание духа над плотью. Непорочность необходима епископу в связи с его высоким положением, занимаемым в Церкви, как служителю таин Христовых и как руководителю вверенной ему паствы. Всякий порок будет бросаться в глаза пасомым и подрывать авторитет епископа. Между тем епископ должен быть светильником и солью земли для верующих.

Далее апостол требует, чтобы епископ был «одной жены муж» – как показатель непорочности или преобладания духа над плотью. По замечанию святителя Иоанна Златоуста, апостол не ставит брак в определенный закон для епископа, а только полагает предел неумеренности, «потому что у иудеев позволено было вступать во второй брак и в одно время иметь по две жены» (Творения свт. Иоанна Златоуста. Т. 11. Кн. 2. СПб., 1905. С. 683). Таким образом, от епископа требуется либо полное безбрачие, другими словами, всецелая чистота души и тела, либо, во всяком случае, строгая ограниченность в браке. Последнее, по замечанию епископа Феофана [Затворника], допускалось апостолом в силу необходимости, «ибо тогда [во времена апостолов] девство еще не распространилось так, чтобы всюду можно было находить девственника, хотя начало было ему положено» (Еп. Феофан. Толкование пастырских посланий св. апостола Павла. М., 1882. С. 225). Когда же в Церкви Христовой просияло девство, тогда было введено безбрачие епископа.

Исходя из того, что епископ должен всегда господствовать над чувственностью и, в силу этого, всюду и везде правильно руководить как собою, так и паствою, апостол и выставляет следующее необходимое качество в епископе – трезвенность. Трезвенность в данном случае апостол разумеет душевную, в смысле непрестанного бодрствования над собою. Епископ должен следить за своими душевными движениями и всесторонне испытывать каждую мысль, каждое проявление воли и чувства, чтобы не попустить ничему греховному войти в его душу. Такое бодрствование создает в епископе внутреннее благоустройство души, благодаря которому созидается и его внешний облик, и правила поведения. Внутреннее трезвение над собою, в полном смысле слова, будет соответствовать имени епископа как блюстителя, ибо он одновременно будет блюстителем самого себя, т. е. своих душевных движений, и блюстителем вверенной ему паствы.

Поскольку епископ поставлен пасти стадо Христово, то бодрствование его не ограничивается самим собою, но простирается и на паству. В этом отношении епископ должен быть неусыпным стражем дома Божиего. Ему необходимо зорко следить за жизнью своей паствы – худое исправлять, а доброе насаждать; следить, чтобы стадо не было расхищено злыми волками. Таково должно быть трезвение епископа.

В неразрывной связи с трезвенностью, как частью целого, стоит целомудрие, на которое указывает апостол Павел. Целомудрие – в смысле здравости ума, благоразумия как в своем собственном поведении, так и в управлении паствою. Здравость ума главным образом зависит от чистоты сердца. От сердца бо исходят помышления злая (Мф. 15, 19), – говорит Спаситель. Поэтому если сердце бывает свободно от страстей, то и ум бывает свободен от помрачения. В силу этого под целомудрием можно понимать нравственную чистоту сердца, воздержание от плотских страстей, сквернословия, соблазнительных телодвижений и нескромных взглядов.

Все, что говорилось до этого, относилось исключительно к внутреннему деланию епископа. Но внутреннее делание всегда в какой-то форме обязательно должно выражаться во внешних действиях. На это и указывают следующие качества, приводимые апостолом.

Епископ должен быть «благочинен» (славянское – «благоговейну»), «честен». Греческий текст передает данное выражение словом, производным от корня «мир», «гармония», что означает: украшенный, благоустроенный во всех частях, со всех сторон, но, главным образом, с внешней стороны. Таким образом, внутреннему благолепию епископа должно соответствовать и внешнее. Другими словами, по выражению блаженного Феодорита, епископу «надлежит быть степенну и в выговоре (разговоре), и в наружности, и во взгляде, и в походке, чтобы и в теле видно было душевное благообразие» (Блж. Феодорит. В кн. еп. Феофана: Указ. соч. С. 257). Конечно, внешнее благочиние епископа должно быть не чем иным, как обнаружением его внутреннего достоинства, в противном же случае это будет являться только ханжеством и лицемерием.

Следует заметить, что славянское выражение «благоговеен» хотя и соответствует русскому выражению «благочинен», но в то же время имеет более тонкий оттенок, а именно – полнее и ярче указывает на тесное взаимодействие внутреннего и внешнего благообразия в епископе. Благоговение, основанное на глубокой любви к Богу и на представлении о величии и могуществе Господа, внутренне созидаемое, предрасполагает епископа и к внешней (но не поддельной) благопристойности, степенности и важности, как к качествам, соответствующим высокому сану епископа.

Следом за благоговением, или благочинием, и честностью апостол ставит страннолюбие.

Епископ должен быть страннолюбив. Это качество в основном касается отношения к ближнему и выражает сердечное попечение епископа как о благочестивых путешественниках, так и о тех, кто нуждается в помощи, как то: нищие, болящие, сироты, вдовицы... Другими словами, страннолюбие показывает глубокое сострадание и чуткость епископа к нуждам и скорбям пасомых.

Кроме заботы о внешнем благополучии ближних, епископ должен прежде всего заботиться о благополучии духовном. Этого он может достигнуть посредством учительства. Потому апостол и говорит, что епископ должен быть учителен. Право учительства принадлежит преимущественно епископу и отличает епископа от пасомых. Быть «учительну» – это не значит быть красноречивым, но значит быть способным подавать надлежащий совет, или, как говорит святитель Феофан, «епископ должен быть так полон учительности, чтобы, как только случай, учение текло из уст его рекою, – чтобы всегда мог он исполнять и исполнял, что потом написал апостол во втором послании: „Проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием“ (2 Тим. 4, 2)» (Еп. Феофан. Указ. соч. С. 55–56).

 

Подготовил Виктор ЗАРЕЧНЫЙ

 

Продолжение следует