Герои Великой
Отечественной
войны

 

 

Мы продолжаем публикацию небольших заметок о героях СССР – тех людях, которые своей самоотверженностью приблизили славный день Победы Русского народа над фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне, вложив в совершенный ими подвиг все, что имели, а очень часто – отдав и саму свою жизнь.

 

ОСАДЧИЕВ

АЛЕКСАНДР ДМИТРИЕВИЧ

Прославленный летчик Александр Дмитриевич Осадчиев оставил очень интересные воспоминания о своей жизни. Предлагаем читателям краткие выдержки:

«Родился я в старинном Русском городе Борисоглебске, в семье рабочего-железнодорожника. В те времена люди, мало-мальски знакомые с техникой, были у нас в стране наперечет. Я гордился знаниями отца и старался учиться у него. В 1936 году по комсомольской путевке меня направили в знаменитую Качинскую авиашколу. Окончив ее в 1939г., служил на Дальнем Востоке. Когда началась война, всей душой рвался на фронт, писал рапорты, но попал я туда только в апреле 1943-го. Служил командиром эскадрильи. К маю 1945-го совершил 250 боевых вылетов, провел 86 воздушных боев, лично сбил 24 самолета противника и семь – в составе группы.

Служба шла нормально, с задачами справлялся и твердо помнил истину: как бы круто ни приходилось, не теряй голову – работай. Чтобы победить врага и спасти свою подбитую машину, летчик должен очень много работать. Вот несколько эпизодов из моей боевой жизни.

В одном из воздушных налетов мне удалось бомбежкой создать пробку на перегоне железной дороги, по которой немцы перебрасывали в Вильнюс боеприпасы и горючее. Спикировав на эшелон, с первого же захода поджег цистерны с бензином. Состав быстро охватило пламенем. Вагоны с боеприпасами, взрываясь, налезали один на другой, и железнодорожный путь надолго вышел из строя.

В свое время я был ведомым у маршала авиации Евгения Савицкого, и в своих мемуарах он поведал об одной воздушной схватке, где я получил тяжелое ранение: «В тот день группа Осадчиева перехватила восьмерку вражеских истребителей. Бой разгорелся над центральными кварталами Вильнюса. В результате попадания снаряда в стекло кабины капитан Осадчиев был ранен осколками в лицо, но отказался выйти из боя, зная, что у немцев и без того численное преимущество. Истекая кровью и превозмогая боль, он сумел зайти в хвост немецкому истребителю и не отпускал его до тех пор, пока тот, объятый пламенем, не рухнул на крыши городских зданий. После того у него хватило сил дотянуть до аэродрома, и после посадки он потерял сознание от большой потери крови».

Да, тяжелыми боями нас было не удивить и сбитыми самолетами – тоже, а ярче всего вспоминаются нештатные ситуации. Вот одна из них. Когда конец войны был уже близок, мы получили приказ: срочно подготовить эскадрилью истребителей Як-9 к боевому вылету на Инстербург (ныне Черняховск Калининградской области), сбросить бомбы и большой груз листовок. В ходе Восточно-Прусской операции это было важно и в военном, и в политическом отношении. Тот город был сильно укреплен – настоящая цитадель фашистского рейха. Но от места нашего базирования до Инстербурга – 300 км, а радиус действия Як-9 с бомбозагрузкой и сотнями пачек листовок – всего 330 км. Выполнить задание в таких условиях было крайне сложно. Горючего в обрез! Все высчитано до грамма.

Командир корпуса назначил меня ведущим эскадрильи. На взлетной полосе «Яки» встали в линию, баки дозаправлялись тут же, самолеты взлетали с места и собирались в группу прямо на маршруте. Если горючего не хватит, предстоит посадка на фюзеляж. На вопрос командира, кто из летчиков прежде садился на фюзеляж, ответили лишь трое из восьми. 

 

 

Самолеты шли на задание в самом экономном режиме, а при подлете к цели зашли на город с севера, что сбило с толку вражеских зенитчиков. Затем – пологое пикирование до высоты 500 м, бомбовый удар, штурмовали до последнего снаряда и наконец – сброс листовок на выходе из атаки. На обратном пути я приземлился седьмым и последним. Первые машины еще как-то дотянули до полосы, а мне довелось заходить на посадку поперек аэродрома. Когда шасси коснулись грунта, мотор уже не работал. К моему самолету на «виллисе» подъехали ребята с командиром.

– Где восьмой? Сбили?! – с тревогой спросил Савицкий.

– Товарищ генерал! Боевое задание выполнено, а восьмой сел неподалеку – на вынужденную. Не хватило чуток горючего...

Так в Восточной Пруссии мы сбросили листовки на немецком языке, где сообщалось: «Истребители с красными звездами – над Инстербургом». Уже через два часа радиостанция имени Коминтерна передала сообщение о результатах боевого вылета нашей группы. Весь мир узнал о том, что восемь советских истребителей средь бела дня бомбили Инстербург.

После войны я продолжал службу в армии и учился: сначала окончил Военно-воздушную академию, потом – Военную академию Генштаба».

…Генерал-майор А.Д. Осадчиев был удостоен высших боевых наград страны: Золотой Звезды Героя Советского Союза, ордена Ленина, двух орденов Красного Знамени и Красной Звезды, ордена Александра Невского, трех орденов Отечественной войны и др. Он скончался 23 марта 2001 года, похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

В заключение приведем фрагмент его рассказа о своей семье: «У нас увлеченно учились все: и жена, кончившая Тимирязевку и ставшая кандидатом наук, и сын Саша, мечтавший работать на стыке физики и медицины, и дочь Наташа, решившая стать врачом, чтобы вылечить меня, потому что во время войны я получил множественное осколочное ранение в области позвоночника, и последствия его мучили меня всю жизнь. Дочка была очень серьезная, добрая, с громадными, красивыми глазами. Дети никогда не причиняли нам огорчений. Они росли, глядя на нас, жили нашими интересами, помогали по мере сил и двигались по жизни, как по расписанию: рано стали кандидатами наук, потом докторами, и семьи у них сложились удачно.

Наташа была среди нас самым заботливым и жизнерадостным человеком. Она все успевала, беззаветно любила мужа и сына, заботилась обо всех и к нам приходила без зова именно тогда, когда была нужна. Судьба вывела ее на вторую стезю – она разрабатывала и испытывала спецодежду для тех, чья работа связана с риском: спецназовцев, космонавтов, подводников, спасателей. Их одежду она проверяла на себе и, показывая на сердце, говорила: «Цельтесь прямо сюда, не осторожничайте!» А динамическая нагрузка на сердце экспериментатора в бронежилете так высока, что не каждому мужчине по силам. Тогда мы еще не знали этого, но чувствовали, что дочь работает на износ, а остановить ее не могли. У нее на все был один ответ: «Сами такие!» Она часто ездила на конгрессы и конференции, на эксперименты по проверке сложнейшей спецодежды. И вот однажды она прибежала к нам – легкая, торопливая, перецеловалась со всеми близкими, внимательно послушала наши с женой сердца и вдруг сама схватилась за сердце. Побелевшими губами произнесла: «Боже, как хочется жить! Ведь я еще не все сделала!» Она умерла 29 февраля 1999 года. В день похорон пришло извещение, что ее избрали почетным членом Академии космонавтики...

В горьких раздумьях я спрашивал себя: «Откуда они такие?» Откликаясь на мои мысли, жена отвечала: «Ты вспомни своих боевых друзей. Такие люди есть всегда, в любом поколении! Только они мало заметны, пока делают свое дело, не переводя дыхания».

 

Подготовил Евгений Полевой