Духовно-нравственный облик архиерея

 

 

Митрополит Почаевский Владимир с паствой

 

Продолжение. Начало см. в № 17 (137)

 

Мы продолжаем публикацию избранных глав из курсовой работы приснопамятного митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева) (1927–1995), написанной им в Ленинградской духовной академии на тему духовно-нравственного облика русских архиереев XI–XVI веков. Труд ценен как актуальностью поднятого вопроса, так и серьезностью подхода к нему автора, глубоко осознававшего высоту архипастырской миссии быть «солью земли» (см.: Мф. 5, 13).

 

 

ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫЙ
ОБЛИК ЕПИСКОПА В СВЕТЕ
УЧЕНИЯ АПОСТОЛОВ И СВЯТИТЕЛЕЙ

 

Д. УЧЕНИЕ СВЯТИТЕЛЯ
ИОАННА ЗЛАТОУСТА

 

Наконец, посмотрим, в каком же духовно-нравственном облике представлял епископа другой Отец IV века – святитель Иоанн Златоуст. Ответ мы найдем в его шести обширных спорах «О священстве».

Заметим, что святой Иоанн Златоуст написал эти слова по поводу упрека его друга Василия за уклонение святителя от епископского сана. Поэтому в свое оправдание он раскрывает важность как пресвитерского, так и епископского служения (см.: Творения св. Иоанна Златоуста. СПб., 1895. Т. 1. Кн. 2. С. 406).

Первое, с чего начинает обрисовывать святитель облик епископа, – это любовь ко Христу и Церкви. Епископ прежде всего должен любить Христа и Его Церковь всем своим существом. «Может ли что быть важнее той пользы, – говорит святой Иоанн Златоуст, – как оказаться исполняющим то, что служит доказательством любви ко Христу, по словам Самого Христа? Обращаясь к верховному из апостолов, он говорит: „Петр, любиши ли Мя“? – и когда Петр исповедал любовь свою, Он прибавляет: „Если любишь Меня, паси овцы Моя“ (см.: Ин. 21, 15–16)» (Там же). Христос «хотел показать тогда не то, сколько Петр любил Его, но сколько Он Сам любит Церковь Свою, и благоволил научить и Петра, и всех нас, чтобы и мы прилагали великое о ней попечение» (Там же).

Мысль святителя такова: как Христос любит Свою Церковь, которую приобрел Кровию Своею, так и епископ, поставленный от Него пасти стадо Божие, должен любить Церковь. Любовь же эта воспринимается Христом как любовь к Нему Самому.

Как и святитель Григорий Богослов, Иоанн Златоуст говорит о том, чтобы епископ был мужем добродетельным. Он должен во много крат превосходить душевной добродетелью своих пасомых, ибо ему поручено такое дело, которое требует много труда, опытности как духовной, так и жизненной, много силы и мужества.

«То, что выше я сказал (о поте, о лежании на голой земле, о непрестанном бодрствовании), – говорит святитель, – легко могли бы исполнить многие и из пасомых, не только мужи, но и жены; а когда нужно предстоятельствовать в Церкви и взять на себя попечение о столь многих душах, то весь женский пол и большая часть мужского должны устраниться от этого великого дела, а выступить те, которые много превосходят всех и столько превышают прочих душевною добродетелью, сколько Саул [превосходил] весь народ еврейский высотою тела (см.:1 Цар. 10, 23) или еще гораздо более, <...> т. к. находится в опасности гораздо важнейшей» (Там же).

Опасность для епископа состоит в том, что ему «вверены люди, это разумное стадо Христово, и погибелью таких овец он наносит ущерб не имуществу, а душе своей» (Там же. С. 407).

Служение епископа трудно тем, что ему приходится вести непрестанную борьбу, с одной стороны, с духом злобы поднебесной, а с другой – со грехом, воюющим во удах человеческих. Последняя борьба особенно трудная и сложная, ибо грех часто бывает скрыт внутри человека, и его трудно бывает узнать и искоренить, и, кроме того, от врачующего требуется не насилие в деле исправления, а сила убеждения. Потому-то епископ должен быть как добродетельным, так и многоопытным, чтобы он мог узнать, с одной стороны, свойство болезни душевной в человеке, а с другой – применить необходимые средства к уврачеванию.

 

 

 

«Болезни человеческие, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – нелегко видеть человеку: ибо никто от человек не весть яже в человеце, точию дух человека, живущий в нем (1 Кор. 2, 11). Как же можно употребить лекарство против болезни, не зная ее свойства, а часто не зная и того, болен ли кто или нет?» (Там же. С. 407–408).

Если же болезнь открыта, то «чтобы принято было врачевание, в этом властен не тот, кто предлагает врачевство, а кто страдает болезнию <...>. Христианам преимущественно пред всеми запрещается насилием исправлять впадающих в грехи <...>. Должно исправлять грешника не насилием, а убеждением <...>. Посему требуется много искусства для того, чтобы страждущие убедились добровольно подвергнуться врачеванию от священников, и даже чтобы благодарили их за врачевание» (Там же).

В деле исправления или врачевания душ епископ должен быть настолько духовноопытным, чтобы мог правильно определить степень падения человека, его состояние души, его возраст и силу – и соответственно этому применить такое врачевание, которое бы способствовало человеку избавиться от греха, а не содействовало бы, наоборот, еще большему греху.

«Определять наказание по мере грехов должно не просто, – говорит Святой Отец Церкви, – но соображаясь с расположением грешников, чтобы, зашивая разрыв, не сделать большей прорехи и, стараясь поднять падшего, не причинить еще большего падения. Немощные и расслабленные и наиболее преданные удовольствиям мира, и притом превозносящиеся своим происхождением и властью, если будут отклоняемы от грехов своих постепенно и мало-помалу, могут хотя и не совершенно, то по крайней мере отчасти освободиться от обладающих ими пороков; а если кто вдруг предложит им вразумление, тот лишит их и малейшего исправления <...>. Посему пастырю надобно иметь много благоразумия и много очей, чтобы со всех сторон наблюдать состояние души. Как многие приходят в ожесточение и предаются отчаянию в своем спасении потому, что не могут переносить жестокого врачевания, так, напротив, есть и такие, которые, не получив наказания, соответственного грехам, предаются безпечности, становятся гораздо хуже и решаются грешить еще больше. Итак, долг священника (епископа) ничего такого не оставлять без испытания, но, по строгом исследовании всего, употреблять соответственные меры со своей стороны, чтобы усердие его не осталось тщетным» (Там же. С. 408–409).

Так как епископу приходится не только руководить верными чадами Церкви, но и возвращать на путь спасения заблудших, отторгнутых от истинного пути веры, то он должен обладать большой силой мужества и терпением. Это необходимо уже потому, что в деле обращения к истине епископ не должен применять насилия, а только убеждение. А это требует мужества и терпения.

«Если человек, – говорит Златоуст, – совратился с пути правой веры, то пастырю предстоит много трудов, усилий, терпения. Человека нельзя ни силою влечь, ни страхом принуждать, но должно убеждением опять приводить к истине, от которой он раньше отпал. Посему нужна душа мужественная, чтобы не ослабеть, чтобы не отчаяться в спасении заблуждающихся, чтобы непрестанно и мыслить, и говорить: „Еда како даст им Бог покаяние в разум истины, и возникнут от диавольския сети“ (2 Тим. 2, 25–26)» (Там же. С. 409).

Как главный священнодействующий, епископ во время совершения святой Евхаристии должен быть чистым как телесно, так и душевно, ибо этого требует высота жертвы.

«Священнодействующему, – говорит святой Иоанн Златоуст, – нужно быть столь чистым, как бы он стоял на самых Небесах посреди тамошних Сил» (Там же. С. 416).

По отношению к своей пастве епископ должен иметь глубокую любовь, так чтобы он мог не только не искать пользы своей, но и полагать душу свою за овцы.

«„Кто изнемогает, и не изнемогаю? – приводит текст Священного Писания святитель. – Кто соблазняется, и аз не разжизаюся?“ (2 Кор. 11, 29). Таков должен быть священник (епископ), или лучше не только таков: это мало и незначительно в сравнении с тем, что я намереваюсь сказать. Что же это? „Молил бых ся бо сам аз отлучен быти от Христа по братии моей, сродницех моих по плоти“ („Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти“, – примеч. В.З.) (Рим. 9, 3). Кто может произнести такие слова, чья душа возносилась до такого желания, тот справедливо может быть осуждаем, когда убегает [священства]; а кто чужд этой добродетели, <...> тот заслуживает порицания не тогда, когда убегает, но когда принимает его» (Там же. С. 420).

 

Подготовил Виктор ЗАРЕЧНЫЙ

 

Продолжение следует