Почему православному христианину
нельзя быть экуменистом

 

Продолжение. Начало в № 14(38)

 

 

ОСНОВАНИЕ ДЕСЯТОЕ:
ЭКУМЕНИЗМ НЕ ДОПУСКАЕТ ПРАВОСЛАВНОГО
МИССИОНЕРСТВА СРЕДИ ИНОСЛАВНЫХ; ОН УТВЕРЖДАЕТ
ПРОТЕСТАНТСКИЕ ОБЩНОСТИ В КАЧЕСТВЕ «ЦЕРКВЕЙ»;
НАЧИНАЕТ ПРИТЯЗАТЬ И НА ПРАВОСЛАВНУЮ ЦЕРКОВЬ И
ЗАРАЖАЕТ ЕЕ ПРИНЦИПИАЛЬНО ЧУЖДЫМ ДУХОМ ОБМИРЩЕНИЯ

 

В) САМОУТВЕРЖДЕНИЕ ПРОТЕСТАНТСКИХ
ОБЩИН В КАЧЕСТВЕ «ЦЕРКВЕЙ»

 

Участие православных в ВСЦ (экуменической организации «Всемирный совет церквей», – примеч. ред.) не только не ведет к переходу инославных в Православие, но используется ими для личного самоутверждения. Вот одно из доказательств. Экуменист Жан-Жак фон Альмен, профессор Невшательского богословского факультета в Швейцарии, принадлежащий к реформатской протестантской общине, выразил надежду, что Православная Церковь, участвуя в экуменическом движении, поможет реформатским «церквам» доказать, что они являются «полными членами Святой Божией Церкви» (Contacts. № 49. 1965. Р. 18), с чем не согласны католические богословы, имея в виду прежде всего отсутствие у реформаторов апостольского преемства. «Однако, – продолжает Альмен, – мы, реформаты, можем раскрыть полноту веры, сакраментальной жизни, христианского достоинства крещеных и законность священнического служения, существующего в реформатской церкви. Чтобы найти некоторые традиционные признаки христианской Церкви нам, конечно, придется копать поглубже, чем другим, но я знаю, что они у нас есть. <...> Нет оснований считать, что мы настолько немощны, что не можем снова открыть всю благодать Церкви в нашей церкви».

Иными словами, реформаты считают себя истинной Христовой Церковью. Путем экуменических встреч они не ищут истину в Православии, но ожидают со стороны Православной Церкви признания, что и они – «церковь», чтобы более эффективно доказывать это католикам, которые на самом деле вполне справедливо не признают их в этом качестве. И надо сказать, что в надеждах протестантов есть своя логика: раз Поместные Православные Церкви являются членами «Всемирного совета церквей» и их представители заседают рядом с членами реформатских «церквей», то тем самым они как бы негласно признают притязание реформаторов на церковность и даже на апостольское преемство.

Продолжая рассуждать в этом направлении, профессор Альмен признается, что католики были озадачены и встревожены вступлением православных в ВСЦ. Войдя в общение с протестантскими общинами, православные как бы подвергли испытанию католические притязания на право именоваться единственной и истинной «церковью» Запада. Своим участием в ВСЦ Православные Церкви как бы говорят Риму: «Христианский Запад – это не только Рим, но Рим и протестантство; Рим и церкви, реформировавшие западное христианство. В этом случае Реформация в глазах православных есть часть истории Божией Церкви на Западе» (Ibid. P. 19–20).

Вот к каким превратным выводам приходят протестанты, глядя на участие Православных Церквей в ВСЦ! Мало того, Альмен считает участие православных в экуменическом движении «поводом пересмотреть отношение к Реформации XVI века, чтобы она перестала считаться трагедией, вызванной лукавым <...>, а стала бы <...> важным и серьезным этапом пути Церкви, окончательно определяющим направление развития церковной истории. Участие православных в экуменическом совете вынуждает Римскую церковь задуматься: не должна ли она пересмотреть свое отрицание того, что протестанты составляют церковь, и не должен ли Рим принять реформатов, лютеран, англикан как возможные церкви, притязания которых заслуживают иного отношения, чем вызываемого отрицанием у них апостольского преемства» (Ibid. P. 20–21).

Итак, от участия Православных Церквей в экуменическом движении ожидается не способствование поиску истины и возвращению к Православию протестантских общин, а утверждение их в качестве законных и полноценных «церквей», как заявляют сами их представители. Это говорит о том, что протестанты стремятся не к Православию, а к самоутверждению, и что в ВСЦ православные призваны не для миссионерства, а для содействия признанию инославных организаций в качестве «церквей».

Как мало истина волнует экуменически настроенных современных людей на Западе, хорошо видно из направленного в издание «Time» (от 1 августа 1960 г. С. 42) сообщения по поводу конгресса европейской «христианской» молодежи, организованного ВСЦ. Несмотря на предупреждение не приступать легкомысленно к «интеркоммуниону» (совместному причащению), более 1000 участников конгресса (из всех 1400 делегатов) собрались в швейцарской реформатской «церкви» «святого» Франциска и причастились вместе. Когда им было сделано замечание, что так нельзя, их революционный энтузиазм вылился в резолюцию с требованием, чтобы ВСЦ «серьезно работал для установления интеркоммуниона. <…> Мы знаем, что нет единства за счет истины. Но точно так же нет (в смысле нельзя требовать, – примеч. авт.) подчинения одной истине, которая не заставляет нас добиваться единства».

Ясно, к чему ведут подобные резолюции – к бунту против Христа. Спаситель воздвиг Богооткровенную истину, т.е. догматы веры, как знамя единства. Он пришел, чтобы отделить истину от заблуждений, и сказал: Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение (Лк. 12, 51). Вопреки Христу, экуменическая «христианская» молодежь, которая сегодня только негодует, а завтра займет руководящие должности в экуменическом движении и ВСЦ, дерзко заявляет, что не будет подчиняться Христовой истине, поскольку она не ставит цель достигнуть единства любой ценой.

 

Архимандрит
Серафим (АЛЕКСИЕВ),
архимандрит
Сергий (ЯЗАДЖИЕВ)

 

Перевод с болгарского языка

Печатается с сокращениями

Публикуется по изданию:
СПб., 1992. Текст сверен
с изданием: София, 1998;
исправлен и дополнен редакцией
«Православного Креста»

 

Продолжение следует